Работать!

***

День сменился вечером, затем пришла ночь. Мы двигались по дороге до тех пор, пока лошади не начали храпеть от усталости и лишь опасения за животных заставили остановиться.

Я с трудом выбрался из седла, стараясь не орать от боли и опираясь на копье. Постоял немного. Потянулся.

Регенерация в очередной раз сработала, правда голова уже заметно кружилась, давая понять, что силы на исходе и нужно пожевать немного волчатины.

Запасы мяса, заготовленного после замечательного купания, подходили к концу и их следовало расходовать крайне экономно, чему, увы, не способствовало ни обучение, ни постоянный баттхерт, вызванный верховой ездой.

С дефицитом следовало разбираться, поэтому мы с Айш-нором договорились пойти ночью на охоту. Ну как, договорились… Архидемон поставил меня перед фактом, сообщив, что чувствует несколько зверей неподалеку. Странно, конечно, учитывая, что мы разбили лагерь посреди обширного луга в паре миль от небольшой деревеньки, но кто я такой, чтобы спорить с древним и могучим созданием?

Поэтому, закончив все дела, я примостился возле нашего небольшого костерка, дожидаясь, когда близнецы уснут. Те не заставили себя ждать – детишки вымотались за последние сутки до предела, а потому очень скоро их дыхание стало ровным и спокойным.

Вставай, зовет уж ночь! – Айш-нор с шумом приземлился рядом.

– Иду, - шепнул я, аккуратно поднимаясь.

Копье в одну руку, ворона на плечо, топор, арбалет и нож – на пояс. Ну, вроде, готов?

– Куда? – поинтересовался я, призвав магическое зрение.

Ночь тотчас же раскрасилась яркими красками.

За мной спеши, не отставай.

Ворон взлетел и, расправив крылья, устремился вглубь поля.

– Ну, за тобой, так за тобой, чего б и нет.

Мы шли, наверное, минут тридцать. С луга перебрались на пшеничное поле, оттуда – на кукурузное. После – добрались до небольшой рощицы.

Тут, приготовься убивать! – Айш-нор уселся на плечо и клювом указал направление.

– Ну ладно, нямка, нямка, нямка, иди к папочке… - Я достал арбалет и зарядил его, переложил в правую руку, а копье зажал в левой.

В случае чего, конечно, не смогу сразу ударить молниями, но думаю, что справлюсь и так. Тут не должно водиться ничего серьезнее…

Додумать мысль я не успел, потому как неподалеку кто-то истошно заорал, а спустя мгновение к нему присоединились голоса.

– Ай ***!

– Держи его!

– Да бей, бей же!

– Мамочка, как больно!

– Тихо!

– Больно!

– Да заткнись!

– Руби, коли!

Многоголосье прерывалось яростным шипением и визгом, а тот, в свою очередь, заглушался криками. И весь этот пати-хард творился в направлении, указанном Айш-нором. Я не стал выдумывать хитрые планы, а припустил вперед, перескакивая через корни и продираясь сквозь кусты, и спустя минуту вывалился на расчищенную поляну, где, собственно, и происходило веселье.

Четверо мужиков с вилами, косами и цепами гонялись за тремя хорьками-переростками, каждый из которых в высоту достигал, пожалуй, размеров лисицы. Еще один сидел, прислонившись к дереву и зажимая окровавленную ногу. Судя по тому, как из нее хлестало, парень повредил артерию, и если не организовать жгут, очень скоро он отбросит копыта.

Вся эта красота освещалось факелами, которые незадачливые охотники притащили с собой, и оставалось только радоваться, что никто не устроил пожар.

Ни люди, не звери в первое время не обратили на меня внимание, чем следовало воспользоваться. Я прицелился, и когда ближайший хорек замер, выстрелил.

Арбалетный болт вошел монстру в бок по самое оперение, тот коротко тявкнул и упал, как подкошенный.

Ух ты, фига себе! Да я стронг!

Неуместная мысль не помешала отбросить арбалет и, схватив копье двумя руками, заступить путь еще одной твари, которая благополучно от него уклонилась, попытавшись полоснуть меня лапой, заканчивавшейся длиннющими когтями.

В последнюю секунду я отскочил в сторону, перенес центр тяжести на заднюю ногу и, спружинив, рванулся вперед, коля тварюшку. Та снова увернулась, но ей не повезло – один из крестьян крайне удачно махнул цепом и снес монстру половину башки.

Этой демонстрации оказалось достаточно – последний зверь с визгом растворился в темноте.

Два мужика погнались за ним, один склонился над раненым товарищем и принялся оказывать ему первую помощь, еще один – тот самый, что прикончил вторую ласку - уставился на меня, хмуро сжимая в руках цеп.

– Спасибо, конечно, господин охотник, - проворчал он, - да ток мы сами сдюжили б.

– К тому времени из вашего товарища вытекла бы половина крови, - я указал на отлично заметное пятно под тихо поскуливающим раненым. – Ему артерию перебило.