– Воздействия оставили два шрама, которые были заметны только в спектре человеческой магии, который для нас непривычен. Именно поэтому я увидел эти отпечатки не сразу. Внушение на страсть убрал как только обнаружил, а со вторым пришлось повозиться. Оно оказалось слишком сильным, наполненным ненавистью до краёв.

Элия шумно выдохнула, а скрюченного старика, которым оказался заклинатель, перекосило. Он не сразу нашёлся с ответом. Не сразу начал возражать.

Разоблачение застало менталиста врасплох, его ложь была неловкой, он не готовился отражать прямое и чересчур точное обвинение. Но всё равно попытался сказать своё «нет».

А я не дал.

Повернул голову, вперивая взгляд в сопляка-Малея, и приказал:

– Говори как всё было!

Щенок вздрогнул. До него наконец дошло, что он мог не пережить сегодняшний вечер. Даже не так – учитывая запах яда, исходивший от кинжала Элии, он бы это покушение точно не пережил.

– Я… Я…

– Чётче! – рявкнул я.

Тирис попробовал вмешаться, но Таон применил заклинание, временно лишившее менталиста голоса.

– Я не хотел. Я не просил воздействовать на Элию, вызывая в ней страсть, – довольно неожиданно выпалил парень. – Он сам, – жест, указующий на Тириса, – предложил.

– Он предложил, а ты согласился. – Я расплылся в очень нехорошей улыбке.

– Нет, – замотал головой Салис. Сейчас он действительно был сопляком. Не аристократ и уж тем более не мужчина – просто перепуганный слизняк, мелкая подлая субстанция. – Я не соглашался! Он сделал это сам, без моего согласия. А потом Томс… Да меня просто уведомили, понимаете? Мол, вот Элия, говори вот такие слова и бери.

И бери. Я не смог сдержать рычания.

Испугались все, включая даже Шорэма, и только дэйлира не дрогнула – хвала Небесам.

– А я же люблю её, понимаете? – продолжил слизняк. – С самого первого курса! А она всё нос вертит. Я и так к ней, и по-всякому, а она…

Салис бросил на Элию испепеляющий взгляд.

Кажется, здесь и сейчас происходила известная, в общем-то, трансформация. Когда влюблённость превращается в ненависть. Когда отвергнутый воздыхатель проникается такой злобой, от которой темнеет в глазах.

– Я любил, а она! – уже не сказал, а крикнул Салис. – Дура! Глупая баба! Чего ей во мне не хватало? Она сама толкнула меня на это воздействие. Будь Элия посговорчивее, мы бы договорились без всяких внушений, просто так.

Ну всё, дэйлира завелась не меньше моего. Пришлось даже перехватить её запястье, чтобы закрыть доступ к спрятанному в рукаве кинжалу. А внутри стало мерзко – словно я окунулся в дерьмо, из которого Салис и состоял.

Слушая пересказ его разговора с Томсом, я ещё верил в какую-то порядочность адепта, ведь он изначально отказался воздействовать на Элию, признав это недостойным и неправильным. Зато сейчас… Как же легко он предавал свою любовь!

– Это она виновата, Элия. А я не виноват! Я всего лишь жертва! А Тирис и Томс…

Всё. Хватит.

– Тирис сделал два внушения, Томс передал тебе информацию о первом из них и подстрекал добиться Элии нечестным способом, – припечатал я. – Но именно ключ к внушению на страсть, произнесённый трижды, а в твоём случае четырежды, активировал приказ убить.

Лицо Салиса вытянулось, а его дружка и соседа по комнате явно затошнило. Так перенервничал? Что ж, это лишь начало.

– М-м-м… – начал временно онемевший Тирис.

– Молчи, – прошипел я.

Теперь мы знали всё кроме одного – неизвестным оставался мотив на убийство Салиса. Но мне он был неинтересен.

Зато Элия, как оказалось, хотела знать:

– Почему? – выдохнула моя леди. – Почему вы пытались уничтожить Салиса и меня?

Тирис дёрнулся, а я нехотя кивнул, давая Таону разрешение вернуть старику голос.

Тот и сказал. Причём уже без отрицаний и прочего ёрзанья. Ответил хрипло и довольно холодно:

– Тебя, Элия, на всякий случай – просто избавиться от орудия убийства и улики. А Салис-с-с… Ты ведь знаешь историю о том, как я стал… таким?

Речь шла об искалеченном, умирающем от болезней теле. Глядя в лицо этого «старика,» я видел, что когда-то он был красив. Возможно, ещё и статен, как его сын и наследник – Томс.

– Несчастный случай на охоте, в вашей юности, – тихо произнесла Элия.

– А кто? Кто спровоцировал этот случай? – выплюнул Тирис с ненавистью.

Короткая пауза, и вместо Элии ответил Салис:

– Отец не нарочно. Он не хотел. Это была роковая случайность. Вы же знаете!

Менталист очень медленно повернул голову, а Салис добавил растеряно:

– Вы ведь простили моего отца. Вы же с ним друзья. Вы…

Нет, Тирис не простил. Он затаился и все эти годы лелеял план мести. Салис, как мы успели выяснить, был единственным сыном своего отца, и старший тэс Малей не чаял в отпрыске души.