Возможно, некрасиво было с моей стороны не познакомить босса со всем честным народом, но меня что-то отторгало от мысли, что он настолько глубоко проникнет в мою жизнь. Айрин же посоветовала выстроить стены, вот я и решила последовать мудрым словам. Так что стойко продолжила жевать шоколадный тортик, игнорируя намекающие взгляды моих соседей, которые будто говорили: «Мы тебя не так воспитали» до тех пор, пока дядя Мойша в тишине не подошёл ко мне и не пнул легонько по коленке.

– Друзья, это Марк Васильевич Архаров, - кивнула на босса, - Марк Васильевич Архаров, - повернулась к нему, - это друзья.

– А вы, полагаю, тот самый дядя Мойша, которому я обещал отремонтировать Оку, - Марк безошибочно протянул руку дяде Мойше, стоящему возле меня, - рад познакомиться.

– Сень, что за дела? Я думала, что я твой любимый дядя.

– Дядь Федь, у меня нет любимчиков.

Между Дядей Федей и дядей Мойшей начался спор, кто из них лучше для девочек, и под этот шумок Илья утащил меня вглубь беседки, куда уже направился Архаров.

Марк осматривался в ней, но будто не видел ничего вокруг, слишком уж погрузился в свои мысли. А беседка-то наша красивая: повсюду фонарики, светлые шторы, на стенках из обтёсанного бруса висели наши фотографии, которые дядя Федя регулярно делает на свой Кодак, а мы с Айрин их распечатываем в тех редких салонах, которые ещё остались.

– Через три дня состоится сделка. Если хоть капля информации выплывет, она сорвется, что будет для нас катастрофой. Подозреваю, все попытки меня достать закончатся ровно тогда, когда мы подпишем документы, - Марк снял со скрепки, прикрепленной к бечёвке, нашу с Айрин фотографию, где мы с ней на речке возле дачи тёти Айнюры. Точнее, там только ноги Айрин, а я лежу у неё на коленях и делаю селфи сверху, щурившись одним глазом от солнца, - до тех пор вы перестаёте искать неизвестного. Вместо этого контролируете все пути, через которые информация может быть слита. Три дня вы работаете без выходных. Считайте, вы переезжаете ко мне.

– И вы решили сказать это лично? – Вырвалось быстрее, чем я успела подумать. Одно дело дерзить Архарову, когда мы с ним вдвоём, и совсем другое, когда рядом посторонние.

Такого же мнения был и Илья, о чём он дал понять, толкнув локтем под рёбра.

– Не совсем. Вопрос скорее к Илье: ты ведь видел того парня вживую?

– Да, босс.

– Тебе он не показался знакомым?

Илья задумался. По нему было видно, насколько быстро даже после всего выпитого вина парню удалось собраться, а я же стояла и глупо переводила взгляд с одного на второго. Что, значит, знакомый? То есть, в моей теории была доля правды? Ну конечно была, её не могла не быть. Здесь всё завязано на чем-то личном.

Это дело, на самом деле, мне уже до чёртиков надоело, я даже обрадовалась, что босс сказал всем сосредоточиться на защите, а не на поимке преступника. Уже не осталось надежды, что мы его поймаем.

– Чёрт, - Илья хлопнул себя по лбу, - мы с ним работали в разные смены и редко пересекались, но это ведь вылитый Лёлик.

– Я тоже так подумал, - Марку кивнул, становясь мрачнее, - он вылитый Леонид.

– Леонид? Наш?

– Не совсем, - Илья сильно хмурился, кусая нижнюю губу, - он тёзка нашего Леонида, но работал года за два до твоего прихода. Славный малый был.

– Был?

– Леонид попал в аварию и погиб на месте. Степан Михайлович лично ездил на опознание. Парень действительно неплохой.

– Стоп, - я присела на лавочку, - вы хотите сказать, что, возможно, нас преследует тот, кто числится погибшим? Слушай, Илья, а почему вы раньше на него не подумали? Ведь это и есть тот самый Присыпка, который напал на меня в ангаре с людьми Бедина.

– Сейчас видео пересмотреть нет возможности, но тогда возле тебя, Сень, было всего три человека.

По коже пробежал холодок. А что, если? Да не-е-т, приведений не существует. Или они всё же существуют?

– Только не говорите, что вы сейчас думаете о том, существуют ли на свете призраки, - Марк усмехнулся.

– Нет, конечно, что за глупости, - нагло соврала я.

– Всё сходится: Лёлик наверняка знал, где располагаются все камеры, он отлично знал наши протоколы и планы действий в зависимости от ситуации. У нас всё пересматривается Михалычем, но, как и в любой службе безопасности, всё остаётся таким же до кардинальных происшествий. Появилась только одна новая переменная, - Илья выразительно посмотрел на меня.

– Я? Только не говорите, что всё происходит из-за меня.

– Нет, конечно. Я это к слову, - Илья усмехнулся. – Одно не могу понять: зачем это Лёлику?

Мы замолчали, каждый задумался о своём. Логично было предположить, что враг именно из своих. У некоторых нет-нет да появлялись нехорошие мысли в адрес товарища. Понятное дело, никто не хотел открыто обвинять коллегу в «крысятничестве», я бы ни на кого из своей смены даже и не подумала бы плохо, но порой косо смотрела на ребят из другой. Думаю, они относились к нашей не лучше.