Дэнни задумчиво насупился. В прошлый Уильям привёз блокнот в кожаной обложке, на форзацах которого была нарисована карта, а на ней — чудовища. Дэнни потом рассказывал, с какими хотел бы увидеться, и сразу сделал в блокноте первую заметку: с перечислением мест. А сделал он её ручкой, которую Уильям привёз из-за границы, когда узнал, что прямо накануне Дэнни отлично сдал важный тест. На ручке выгравировали имя принца на четырёх языках (больше не вместилось), и он теперь носил её с собой, а к третьему месяцу рождения Максимуса приказал сделать такую же вышивку на его ошейнике.

Среди подарков были и менее практичные: статуэтки, идолы, крошечные модельки машин, дирижаблей и кораблей, прозрачные шахматы, в которые Дэнни даже пару раз звал играть Уильяма (тогда, когда хотел показать, чему научился, и попытаться наконец обыграть старшего товарища). Дарил Уильям и книги, и прищепки, и запонки… У Дэнни было множество вариантов!

Раздался звонкий лай, а за ним — приглушённый стук низких каблуков.

— Вы разбалуете его, Уильям, — сказала её величество, входя в оранжерею. У Уильяма внутри что-то замерло, и плечи напряглись, и он надеялся, что это незаметно.

— Это ведь традиция, ваше величество, — ответил Уильям, не смея поднять на неё глаз, но не мог не смотреть на голубые лодочки, тонкие щиколотки да петляющего между ними корги. — Надеюсь, вы не против.

— Если Дэнни будет доволен, я не буду против.

— Я буду доволен! — тут же заявил Дэнни. — Уилл всегда привозит что-то крутое. Правда, Уилл?

— Теперь я боюсь вас разочаровать, ваше высочество, — усмехнулся Уильям и достал из кармана гармошку из серебряных пластин, разрисованных блестящими точками, похожими то ли на звёздное небо, то ли на карту с метками городов.

Уильям усмехнулся, чувствуя волны недоумения. Под непонимающими взглядами Дэнни и её величества он развернул пластинки в нескладное серебристое полотно, как-то повернул несколько из них, сделал ещё несколько ловких непонятных движений — и пластинки сложились в идеальный шар. Дэнни ахнул, но не успел потянуться, как Уильям разобрал всё обратно вместе и только тогда протянул подарок принцу. Тот попробовал повторить трюк, но ничего не вышло — пластинки неловко крепились друг к другу, но шар образовывать отказывались.

— Сложно, — буркнул Дэнни.

— Зато потом сможешь хвастаться перед другими своим умом и сообразительностью, — сказала её величество, потрепав сына по голове. Он насупился и попытался увернуться, а она подтолкнула его между лопаток: — Иди посиди на диване, подумай.

— Ой, секретные разговорчики начались, — скривился Дэнни, прищуриваясь и хитро улыбаясь.

— Быстро, — приказала её величество, указывая сыну в сторону, и тот послушно пошёл, по дороге, высунув язык, ворочая мелкие тонкие пластинки, пытаясь найти лучшую начальную точку.

А Уильям впервые поднял глаза на её величество. Светлый вязаный кардиган был накинут поверх нежно-василькового облегающего платья. Волосы сцеплены жемчужными заколками на затылке, но несколько густых каштановых локонов падали ей на плечи. Уильям никогда не мог оторвать от не взгляд. От серьёзных карих глаз, от того, как любой свет играл в её волосах, от бликов и теней от изящных украшений. Он не мог позволить себе смотреть на неё вечно, старательно избегал публичных встреч, чтобы не навлечь на себя гнев короля и не пересечь черту, за которой вежливое восхищение становилось неуважительным. Но в редкие встречи он вбирал её образ взглядом и лелеял в памяти, как самое дорогое сокровище. Порой он пытался найти её в Дэнни, но тот пошёл в отца, и Уильям чувствовал, как неизбежно приближается к черте, которую нельзя пересекать.

— Я думала, вы в командировке, Уильям, — заговорила её величество, тоже не отрывая взгляда от Уильяма.

— На самом деле я вернулся на сутки позже предполагаемого.

Он шагнул назад, пряча руки за спину и опуская голову.

— Какие-то проблемы?

— Очень большие, на самом деле. Боюсь, что, если я не справлюсь, мы можем с вами больше не увидеться.

— Это будет очень печально. — Она прикусила губу. — Дэнни вас очень любит. Не только за подарки.

Они оба глянули в сторону Дэнни, но успели лишь заметить короткий взмах светлых густых волос — и юный принц уже снова уткнулся взглядом в неподдающиеся пластинки. У него получилось скрепить всего пару из них, но остальные никак не совмещались.

Её величество засмеялась, а потом тяжело вздохнула:

— Уильям, давайте выйдем на улицу. А то у некоторых очень длинные уши.

— Ну, мама! — воскликнул Дэнни.

— Сиди здесь, Даниэль. Иначе я позову гувернантку, и ты будешь сидеть с ней.

Он насупился, закинул ноги на диван, бунтуя, но сидеть остался, только бросил суровый взгляд на Уильяма, когда тот прикрывал балконные двери.

— Я чувствую себя предателем, — усмехнулся Уильям. — Вы хотите обсудить что-то серьёзное, ваше величество?