Войти Хе-Хе не смог, санитарный надзор вместе с полицией уже заблокировали все маршруты. Вверх взлетали только шаттлы частных извозчиков. Стагг был связан только с Канхалом, поскольку тот из цели экономии не менял старую магнитную установку на новейшую – газового капсулирования. Из-за этого Стагг извне посещали только канхальские рейсы и контрабандисты.

Из-за труднодоступности планета стала раем для контрабандистов. Она расположена в пограничной системе, а следовательно, Канхал усеял звездный бастион ангарными отсеками для миниатюрных кораблей-штурмовиков и оборонительными оружейными комплексами. Также в ней отсутствовали современные системы орбитального взлета-приземления. Это все в совокупности взвинчивало цены на привезенный товар до небес. Несмотря на то, что шахтеры на Стагге здесь как в тюрьме, доставка любой мало-мальски ценной вещи обязательно окупалась. А местные таможенники и вовсе брали на лапу так мало, что некоторых из контрабандистов развились и собрали целый клан, который монополизировал так называемый «стаггийский маршрут».

У вокзала помимо толпы военных и полиции стояла ещё и толпа тех самых контрабандистов. К одному из таких подошел Хе-Хе. Он держал в своем стеблехвате пачку галадитов. Подошел и взмолил склизкого моллюскоподобного клоуроксианца о помощи.

– Уважаемый, прошу! Я отдаю свои последние деньги, но увезите меня отсюда! – просвистел Хе-Хе.

– У тебя есть трудовой паспорт? – прочавкал клоуроксианец.

– Да, конечно, в чемодане.

– Сверху ещё двадцатку и полетим. – сказал клоуроксианец, надменно отвернувшись от толстой пачки мелких пластиковых купюр.

– Это все, что есть! Смилуйтесь! – дрожащий голос Хе-Хе, казалось бы, растрогал контрабандиста. Но на самом деле его жадная до денег натура жаждала покинуть планету не меньше Хе-Хе, а потому моллюск схватил пачку денег своим щупальцем и спрятал во внутреннем кармане своего костюма из синтетической кожи.

– Залезай в шаттл. Отдай трудовой паспорт имину, он быстренько отчеканит и полетим. Когда буду разговаривать с таможенником, от тебя чтоб ни слуху, ни духу, понял? Ты теперь официально член экипажа.

Хе-Хе закивал головой-семечком и неуклюже забрался в шаттл, уселся в неудобное кресло и передал имину свой трудовой паспорт. Тот, держа в своих волосатых и по-детски маленьких ручонках пластиковую бумажку, достал из-за кресла какой-то аппарат, отсканировал паспорт и швырнул его обратно стаггийцу. Машинка слегка пожужжала и выдала некую карточку. Имин аккуратно взял бумажку, засунул в следующий отдел аппарата и оттуда уже вышел свежий залакированный билет члена экипажа корабля «Заудас». Имин окрикнул Хе-Хе и писклявым голосом прозудел тому прямо в лицо:

– Трудовой паспорт никому не показывай. Порви, съешь, но не показывай. Понял?

Хе-Хе кивнул головой. Клоуроксианец через какое-то время вернулся и сел в шаттл, оглянулся через кресло на имина. Тот жестом уверил пилота, что все в порядке. Пилот завел шаттл и тот сдвинулся с места и направился на взлетную площадку. Перед тем, как на неё допустить, в шаттл вошел ыл’канхалец-таможенник. Его борода свисала до колен и наклонись он ещё чуть-чуть, то запнулся бы об неё. Канхальский таможенник проверил все документы, но остановился на билете Хе-Хе.

– Этот что, новенький? – пробарабанил таможенник

– Нет, старенький. Уходил в отпуск. – пропищал имин.

Таможенник с понурым взглядом посмотрел на стаггийца, вернул ему билет и ушел прочь. Шаттл дернулся, приподнялся и опустился. Его переместили на погрузочный лифт и подвели к платформе. Лифт загудел. Потом затих.

– Держись, зеленый, – сказал клоуроксианец.

Лифт в ту же секунду, как клоуроксианец произнес первый звук, двинулся с места и придал разгон шаттлу. Двигатели зарычали, и транспорт взлетел. Рычание было слышно до тех пор, пока шаттл не вырвался за пределы атмосферы. Тогда дело осталось за малым – долететь до станции на орбите звезды.

…

Шаттл пристыковался к кораблю клоуроксианца. Это был крошечный старенький корвет. Команда была из восьми членов экипажа. Два штурмана, четыре матроса, капитан клоуроксианец и имин с неизвестной Хе-Хе ролью на космическом судне. Кем были остальные Хе-Хе не знал. Все разбрелись по своим местам, а потерянный стаггиец поплелся в сторону капитана. Тот уж и позабыл о новом пассажире, но, взглянув на Хе-Хе, оживился.

– Та-ак, слушай сюда, зеленый. Довезем до базы и там распрощаемся. В следующий раз, как мы с тобой здесь увидимся, ты уже будешь для нас мертв, понимаешь? – Хе-Хе помотал головой. – Ты официально наш член экипажа. Но нам ты и даром не сдался. Либо плати ещё и довезем докуда скажешь, либо оставим на базе и живи как знаешь.

Стаггиец с грустью кивнул и спрятался ото всех где-то в тени. Он не скучал по дому, поскольку не существовало таких эмоций для растений. Хе-Хе, если можно так сказать, радовался, что остался жив. Никакой радости он не испытывал в том смысле, в каком это кем-либо могло пониматься. Для него радость – не испытывать стресс, не испытывать страх за свою жизнь в данный момент.

Хе-Хе выглянул в иллюминатор. Его родная планета незаметно полыхала и задыхалась. Незаметно с величины космоса. Звездная база выглядела как какой-то детский конструктор, висящий в невесомости. Вокруг него дрейфовали мелкие штурмовики, чуть поодаль видны очертания транспортных кораблей. База строилась сверху вниз. Вверху все основные системы жизнеобеспечения базы, а в самом низу – жилой блок и вокзал. Там Хе-Хе предстояло познакомиться с теми, с кем он ещё долго не мог расстаться.