— Вот. — Оливия распахнула дверь в комнату, что была ближайшей к бару. — Здесь девочки переодеваются. Смена начнётся через полтора часа. Надевай костюм и выходи в театр.

— Театр? — эхом спросила я, разглядывая помещение.

Довольно узкий пенал с рядами шкафов вдоль стен. И два огромных зеркала у входа. На столешницах вдоль них выстроилась целая армия косметических средств: этого явно хватит, чтобы разукрасить всех жителей Баливеры!

— Да, театр. Мы так называем общий зал. — Смуглянка махнула рукой и провела меня в дальний конец комнаты. — Есть ещё кулисы, но туда в основном девочек из представления зовут. Валерике, которую ты сегодня замещаешь, может повезти встретиться с кем-то из высокородных. Если ты понимаешь, о чём я.

Она поиграла бровями, отчего её лицо приобрело крайне похабное выражение. Да тут и слепой бы догадался, о какой удаче говорит Оливия. Я еле удержалась, чтобы не скривить в презрении губы и тем самым выпасть из образа. Нет, я должна подыгрывать.

— То есть мне совсем не светит замутить с кем-то из аристократов? — подражая распорядительнице, с грустью поинтересовалась я.

— Пф-ф-ф, девочка моя, ты здесь первый день! Вот поработаешь с месяц, может, тебя выпустят на сцену — а там уж как завлечёшь. У тебя что за образ-то, кстати?

— Эм, паучиха. — Я не была уверена в сексуальности пауков, но костюм всё же достала, продемонстрировав Оливии.

— Ого! — присвистнула та. — Последние бабки, небось, угрохала? Ничего, пара смен — и все затраты отобьёшь. А может, и начальству приглянешься — так вообще в шоколаде будешь!

Грохот открывшейся двери заставил Оливию отвлечься на вновь пришедших работниц. Шепнув мне: «Переодевайся и выходи», она оставила меня наедине с костюмом и сомнениями. Может, ну его? Хаттантов на мне нет, я могу хоть сейчас пуститься в бега и не рисковать своим телом.

Но я прекрасно помнила, чем закончилась моя последняя попытка к бегству. В душе укреплялась вера, что за каждый шаг в сторону с намеченного маньяком пути кто-то может пострадать. И пускай у меня не было близких друзей, а весь мой круг общения ограничивался командой Кэя, нести ответственность за их жизни мне вовсе не хотелось. Они вроде как не чужие мне люди. Даже придурок Вэл оказался не таким уж и уродом. Он ведь даже на допросе упорно молчал на вопросы обо мне.

Но главное, что остановило меня от опрометчивого поступка, — это страх потерять доверие Кэя. Даже мысль об этом была противна. Будто вместе с этим я потеряю и самоуважение.

Поэтому, когда спустя двадцать минут сборов и уговоров я появилась в общем зале, можно было сказать, что более замотивированного сотрудника Оливии просто не найти.

Театр, как назвала зал Оливия, походил на мирно гудящий улей. Каждый из присутствующих — будь то бармены за стойкой, девочки-официантки или невозмутимые вышибалы — сосредоточенно готовились к предстоящей смене. На сцене и вовсе командовала та самая полная дама в кудрях. Её зычный голос разносился под сводом как раскат грома. Прислушавшись, я поняла, что она распекает ту самую Валерику, которая никак не могла попасть в образ птички. А именно — постоянно выпадала из странной конструкции из эластичных лент, что была подвешена на высоте пары метров над сценой.

Проследив за акробатическими этюдами девушки, разодетой в легкомысленные перья, я передёрнула плечами. Уж лучше официанткой между рядами шнырять, чем рисковать своей шеей, попутно светя нижним бельём и чем похуже.

Активное мельтешение сбоку привлекло моё внимание и я, напрягши зрение, вгляделась в полумрак. На верхнем ярусе центрального сектора стояла Оливия вместе с высоченной черноволосой девушкой в костюме… пингвина?! По-другому это чёрно-белое боди с коротким фраком, полы которого расходились как хвост пресловутой птицы, назвать было невозможно.

— Иди сюда! — Увидев меня, распорядительница призывно помахала руками. — Это Лисси, и она старшая по твоему сектору.

Я молча кивнула и совершенно нетактично уставилась на грудь своей новой начальницы. То, что я приняла за белую ткань, на самом деле оказалось очень глубоким декольте. Кожа девушки была настолько белой, что можно было подумать, будто она её подкрашивает.

— С тобой будут проблемы? — сурово спросила Лисси, сдвинув густые брови.

— Да не должно быть, — пожав плечами, ответила я. — Небольшой опыт есть.

— Это хорошо, — одобрительно кивнула старшая.

Следующие пятнадцать минут она посвятила обходу нашего участка и перечислениям обязанностей. Ничего сверхъестественного. Быть милой, услужливой и тихой. Говорить, только когда спросят. Даже про заказ ничего спрашивать не надо было. Каждый стол был оборудован специальной системой передающих артефактов, которые оповещали бар о сделанном заказе. На мой резонный вопрос, почему бы не сделать и доставку автоматизированной, Лисси бесхитростно возразила: