Наоко не считала себя ни наглой, ни пробивной. Лишь девушкой, твердо знающей, чего она хочет. И если ради этого нужно было по-особенному одеться, еще более тщательно причесать волосы и нанести на ресницы немного туши, она быстро собралась.

В голове крутились обрывки стихотворения:

Все хорошо, да только

Сердцу его не хватает...

Колкие елки иголки.

Дум о грядущем стаи.

Елка блистала огнями и украшениями — Наоко все правильно рассчитала и легко оправдалась бы, что пришла ей полюбоваться.

Вот только властителя ее темных дум нигде не было.

Эх, они же не договаривались встретиться.

Загрустив, Наоко решила сделать круг вокруг дерева, потом на всякий посидеть на подмерзшей скамейке, и, если чуда не случится, уйти прочь и никому никогда не рассказывать о своей неудаче.

Она предусмотрительно ничем не поделилась с соседками — смеяться те не станут, но вдруг какая-нибудь из студенток захочет сама украсть у Наоко этого, гм, нет, не парня. Обалденного мужчину.

Наоко зря переживала: Лукас выслеживал ее, и хорошо, что романтичная девушка не ведала всех его дум.

Он прибыл в Город ради нее, но пока скрывал это. А тайное лучше всего прятать на виду.

Я люблю непостижимость,

Из песка леплю беспечность.

Волны, берег обнимая,

Создают по кромке вечность.

Рубежи скрипят в колесах,

Весело об рельсы трутся.

Шар качается на ветке,

Овевая легкой грустью.

Лукас негромко декламировал стих и словно невзначай вышел навстречу загрустившей Наоко.

— Вот так встреча! В столь волшебный, приятный вечер! Ты любишь стихи, Наоко? Давай, расскажу что-нибудь про тебя?

Наоко изумилась.

— Откуда вы... ты знаешь мое имя? — она мило запнулась, а ее пухловатые щеки чуть порозовели.

Лукас мягко ответил:

— Ты мне сразу понравилась. А твое имя я выяснил у парня, который иногда к вам заходит, он мой приятель.

Мужчины в их квартиру не ходили, кроме одного раздолбаистого. Кажется, Роберта.

Ох... Она ...понравилась? Этому восхитительному брюнету? Сразу?!

Правда-правда?

Да!!!

Наоко склонила голову на бок — такая поза подчеркивала, что она внимательно слушает собеседника.

А его бархатный обволакивающий голос в самом деле хотелось слушать вечно!

Пусть и не было понятно ничего насчет него самого.

Просто Наоко заслужила собственную взрослую сказку, не так ли?

Она важно кивнула:

— Да, я люблю стихи со смыслом, расскажи мне.

Лукас склонился к ней, отчего его обворожительный запах — этот парфюм наверняка стоил целое состояние, такой элегантный, но при том густой, сильный, преступно манящий! — стал ощущаться еще ярче.

— Как милая прекрасна,

Нежна, стройна, скромна!

Красив и голос ясный,

И кожи белизна,

Как трепетно смущенье, улыбка,

Блеск в очах...

Чудесную красу твою

Не описать в словах!

Он наклонялся все ближе и ближе, властно протянул к ней руки, и девушка не заметила, как доверчиво вложила в них свои ладошки в забавных перчатках.

Пусть все это выглядело, как настоящая западня, Наоко отдала бы всю свою серую скучную жизнь за этот прекрасный момент.

— Ты такая славная, Наоко! Желаю тебе в новом году, — дыхание Лукаса обожгло ее ухо, — любви...

«Еще миг, и он меня поцелует...» — двое находились безумно близко друг к другу, из-под воротника мужского пальто выглядывал воротник его черной рубашки с интересными застежками, но Наоко поразило то, что застежка на ее юбке по форме походила на них, — «Это точно судьба...»

Мысли Лукаса были весьма далеки от одежды: «Я хочу тебя, Наоко. И я тебя получу. Ты и сама не заметишь, как.»

В этот миг раздался чей-то не высокий и не низкий, но очень звонкий и громкий голос.

— Дядя, извините, что я вас так грубо прерываю, но нам с Наоко тут нужно обсудить наши школьные дела!

Лукас оторопел и выпрямился, да и Наоко смотрела на говорившую раздосадованно, ни на шаг не отходя от целиком захватившего ее мысли мужчины.

Это оказалась та самая фигуристая девушка, на днях заселившаяся в квартиру и чрезвычайно ловко управлявшаяся с багажом на льду.

Тамико.

Медового цвета пышные волосы водопадом покрывали ее плечи, а слишком длинная челка прятала глаза.

Лукас уточнил:

— Школьные?

Что-то здесь явно не сходилось, Наоко не могла быть такой маленькой, во всяком случае восемнадцать ей точно исполнилось. Наоко училась в ВУЗе, Лукас все выяснил. К педагогике этот ВУЗ отношения не имел.