– Аргх, негодяи, ладно! – переводя немного растерянный взгляд с одного возбуждённого лица на другое, сдалась полукровка. – Но если на моё пение прилетит какая-нибудь жуткая лесная тварь, сами будете виноваты!

Вывернув из-за спины лютню, девушка, осмотревшись, ловко взобралась на крупный сухой пень, откуда и поклонилась публике, изящно мазнув фиолетовой шляпкой по древесине.

– Дамы и Алекс, – бодро начала полукровка, ударив по струнам. – Песнь моего собственно сочинения!

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,

На гнев небес мы просто машем рукой;

Ты нынче платишь – ну так что же, мы с тобою сейчас,

А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги и морем крови мы стремимся туда,

Где чье-то золото призывно блестит;

Из низких истин нам дороже только эта одна:

Кто больше платит, тот в войне победит!

Неожиданно лютня начала издавать звуки, явно нехарактерные для этого инструмента. Александр мог бы поклясться, что слышит игру на духовых и, даже, барабаны.

Мы вне закона, что ж такого –

Мы везде и нигде;

Мы словно тени на дорогах,

Мы – круги на воде,

И наш девиз предельно ясен

Скоро станет тебе:

Предай их всех, останься верен себе!

С каждой пропетой строчкой голос Лютик становился всё глубже, всё проникновеннее, обретая мистическую силу.

Мы постигаем хитрость света, где случайно живем,

Мы вероломны так, что даже честны:

Плати – и мы твою победы в дар тебе принесем,

А не заплатишь – не избудешь вины!

Мы продаем свои клинки тому, кто звоном монет

Пленяет душу, соблазняя наш слух,

Но мы убьем того, кто скажет, будто отряд Отчаянных дев

Похож на свору подворотенных шлюх.

Мы вне закона, что ж такого –

Мы везде и нигде;

Мы словно тени на дорогах,

Мы – круги на воде,

И наш девиз предельно ясен

Скоро станет тебе:

Предай их всех, останься верен себе!

Да, мы бандитки и бродяжки,

Как злословит молва;

Мы попадаем в передряги,

Помня эти слова:

Смотри вперед и не сдавайся

Ты на милость судьбе:

Предай их всех,

Останься верен себе.

– Браво! – воскликнул парень, искренне начав аплодировать. В скорости к нему присоединилась и остальные девы. Песня и её исполнение понравилась всем. Буквально лучась довольством, полукровка поклонилась, ударила снова по струнам, а после мир для несостоявшегося героя потерял свой цвет, ибо расхрабрившаяся дева решила спеть о любви. Но это даже для пережившего русский рэп попаданца было уже слишком…

– Вот, попей, – протянула тяжело дышащего парню флягу с водой друид, заботливо похлопывая по спине. – Так у всех в первый раз после песен собственного сочинения Лютика.

– Холмик любви… холмик любви… – вцепившись руками в рядом стоящее деревце, ошалело бормотал название исполненной «композиции» попаданец. – Это же не про любовь даже…

– Чисто технически, про неё, – передала ему волшебных плодов для поправки здоровья Панорамикс.

– Да это было самое странное описание секса, что я когда-либо слышал! – съев сразу парочку ягод, немного поуспокоился Александр. – Но я не понимаю, почему мне поплохело. Да, местами исполнение хромало, рифма была неоднозначна, но… не настолько всё плохо звучало, если так подумать.

– Это потому, что я бард, – грустно сказала стоявшая в отдалении полукровка. – Не только в качестве музыканта и певца, но ещё и как проводник магических сил, влияющих на людей. Почему-то… все мои песни о любви имеют эффект сильного дебаффа, бьющего по площади. Прости, что заранее не предупредила и решила продолжить играть. Просто вы мне так искренне аплодировали, что не смогла удержаться от продолжения концерта.

– Да ничего страшного, фух… – отмахнулся несостоявшийся герой, утирая холодную испарину со лба. – Зато на собственной шкуре прочувствовал магическое ослабление. Опыт – это тоже хорошо. А сама песня не плохая, в целом. Только… не про любовь она.

– Про любовь, – настойчиво возразила Лютик, возвращая себе обратно амплуа уверенной в себе зрелой красотки. – Дорогуша, разве пылкое занятие сексом, не есть высшее проявление любви?

– Эээ… но в песне же, если не ошибаюсь, огриха насиловала пойманного крестьянина… – попытался отстоять свою точку зрения Александр.

– Это мелочи! – изящным движением не терпящей возражения женской логики, увернулась полукровка. – Главное, свою любовь она до него донесла, аха-ха!

Когда Лютик рассмеялась, несостоявшемуся герою почему-то вспомнился его странный пьяный сон. Та светящаяся фигура тоже была довольно словоохотливой и любила посмеяться.