— Друзья из универа приходили, — пояснила я.

Он кивнул. Выпил, поел, мы завалились спать. Спал он долго, всю ночь и почти до полудня. Я сделала завтрак, оставила любовную записку. Сама поехала по делам фонда, вернулась ближе к часу. Алекс встретил на пороге. Серьезный и холодный, как ночь в Арктике.

Хотела его в губы поцеловать — отвернулся. По щеке мазнула, испугалась равнодушия, которое излучает. Он никогда раньше не был таким отстраненным, это вообще было не его — язвить, хамить, отворачиваться. По крайней мере, в моем отношении.

— Какая муха тебя укусила? — спросила я, разуваясь. — Отдохнул?

Он цокнул языком.

— А когда к тебе одногруппники приходили? Недавно? Ты не упоминала. Мы вроде бы договорились рассказывать друг другу о тусовках.

— Около месяца назад, наверное. Не знаю, — пожала я плечами. — Мы в ссоре были как раз, нужно было в себя прийти после твоих шоу. Что-то не так?

— Я взял записи с камер наблюдения, там, правда, только за прошедшие две недели есть. Никаких одногруппников не было. Но был кое-кто другой.

Швырнуло в пот, я сразу поняла, как глупо попалась. И как странно будут звучать оправдания. Но он должен был мне поверить. Просто обязан!

— Алекс, ты выходил из клуба за руку с какой-то телкой. Приехал и теперь будешь пересматривать, кто у меня в гостях был? Я думала, ты мириться прилетел, а не ссориться! Ради этого можно было в Австралии оставаться.

Он опустил глаза.

— Ты мне лгала, получается?

— Да в чем? Что ко мне приходили друзья и не допили виски? Ты прилетел с намерением простить мне всё, а теперь злишься из-за бутылки?

— При чем здесь бутылка? Зайди в спальню.

Я туда устремилась, вошла, застыла. Алекс следом шел, по пятам.

— Вспотел сильно, решил постельное поменять. И нашел под матрасом сюрприз.

У меня буквально пропал дар речи. Первые пару секунд я просто хватала ртом воздух. Потом начала заикаться:

— Это… что такое?.. Откуда?

Жар ударил в лицо. Алекс как-то горько усмехнулся:

— Это алюминиевая фольга, малыш. Используется для упаковки презервативов. Вскрытая. А вот откуда в нашей с тобой кровати упаковка от использованного презика, это ты мне скажи.

— Алекс… блин, родной, это точно не мое. Я понимаю, ты в шоке, я сама в шоке, но... — Хотела подойти, обнять.

Он отстранился.

— Я полез смотреть по камерам и нашел, кто к тебе в лифте с этой самой бутылкой поднимался. — Вздохнул сквозь зубы. Рука нервно дергалась. — Вот и приплыли, да? Хоккеиста я, конечно, прикончу, но и с тобой, малышка, после этого у нас всё. Такое я не схаваю.

Перед глазами потемнело. Я смотрела на пакетик из-под презерватива, который лежал на кровати. На нашей с Алексом кровати. Пакетик, которого там быть вообще никак не могло, потому что никто в этой квартире не должен был трахаться с презервативом. Но Алекс мне, конечно, не поверил.

Пока я была замужем, мне казалось, что Алекс — константа. Неизменная величина, которая была, есть и всегда будет. Он влюбился в меня с первого взгляда — подумать только! Увидел случайно и завис. Крутился рядом, ездил на соревнования, при каждой возможности подкатывал. Спускал обиды и плохое настроение.

Он вывел меня из депрессии, ему плевать было — в настроении я или подавленная, сломанная у меня нога или здоровая... Алекс просто был рядом и принимал все, что со мной происходит. Он любил меня будто безусловно, как должен был любить отец, наверное.

Я так сильно ему нравилась! Когда думаю об этом, сердце сжимается. Не понимаю, почему в какой-то момент нашего брака мне показалось, что это норма. И так всегда теперь будет, что бы я ни натворила, как бы над мужем ни издевалась. В какой день я вдруг решила, что жизнь этого молодого, успешного, красивого мужчины полностью в моих руках? И никуда он не денется, спустит все что угодно. Как сам выразился — схавает.

Все началось ведь с моего ультиматума: или мы вместе живем, или расходимся. Потом бан, игнор. Я не поехала с Алексом в отпуск. Потом рыдала над его ответочкой, но что уже поделаешь? Вместо того чтобы извиниться — накручивала себя.

В тот период я сдружилась с семьей Корневых. Когда еще училась в универе, Никита женился на моей одногруппнице, девочке из очень обеспеченной семьи. И так вышло, что все эти два года мы в одной компании отмечали праздники, ходили на вечеринки, встречались у Андреевой и на других спортивных мероприятиях. Все было хорошо.

А еще у нас с Никитой оказалось вдруг много общего. Мы оба решились на так называемый мезальянс. Мне приходилось месяцами ждать Алекса и подстраивать свою жизнь под его график, тесть Никиты помыкал им и тыркал за то, что зять пользуется подаренными благами.