Я настороженно смотрю на девушку, уже давно поняв, что моя первая догадка оказалась верной, – это невеста Свана, и сестра самого Ингвара.

– Ты понимаешь по-нашему, – склоняет голову на бок Санна.

– Понимаю, – слегка киваю, осматриваясь вокруг.

Общий зал в доме большой, с очагом в центре, несколькими дубовыми столами и лавами и огромным креслом самого ярла на возвышении.

– Это хорошо, – поджимает губы девушка. – Не люблю бестолковых. Куда же тебя пристроить?

Она задумчиво постукивает пальцем по губам, оглядывая помещение. Все находящиеся тут заняты своим делом. Часть женщин готовят обед, одна возле стены сматывает пряжу, еще несколько метут и чистят пол, моют лавки и столы, развешивают свежие травы по углам.

– Ткать умеешь? – спустя минуту спрашивает хозяйка поместья. – Текла не справляется. Наша мыза растет и работников слишком много.

– Нет, – закусываю губу.

– Ладно, потом научишься, – машет она рукой и указывает на скребущих доски пола девушек. – Иди пока Хэдвиг и Ауд помоги. Только переоденься в другое платье, это слишком нарядное для такой работы. Там покои Ингвара, ступай туда, а одежду я принесу.

Я не смею перечить Санне и захожу в комнату, на которую она указала. Она оказывается довольно-таки большой, не уступающей по размеру покоям родителей в нашем замке. По центру возвышается огромная кровать, укрытая пушистыми шкурами, возле нее, в ногах деревянный сундук, лавка у стены, накрытая узорчатым шерстяным покрывалом, небольшой столик, на котором стоит масляная лампа, серебряный кувшин с водой и, пожалуй, все.

Растерянно замираю у порога, не знаю куда себя девать, а спустя несколько минут, скрипнув дверью, в спальню заходит Санна.

– Вот возьми, это рабочее платье. Быстро переодевайся и поспеши. Скоро будем столы накрывать к празднику. Надобно как следует поприветствовать наших мужчин, которые вернулись из долгого похода.

С этими словами она быстро выходит, а я принимаюсь снимать свой красивый красный наряд. Видимо сестра меня приняла за наложницу брата и поселила в его покоях, да и остальные, кто меня видел, подумали так же. А в том, что меня рассмотрели без исключения все жители мызы, я не сомневаюсь ни капли. Это красное одеяние делало меня очень заметной и указывало на мое привилегированное положение. Наряды такого цвета были дороже других, ибо краску достать было достаточно трудно, а растение, которое ее давало, являлось довольно-таки ядовитым и управляться с ним могли не многие.

Складываю свою одежду в сундук викинга, не придумав, куда ее девать - на кровати бросить как-то негоже - и торопливо натягиваю простую серую рубаху, а сверху платье с короткими рукавами и завязываю его узлами на плечах.

Я тороплюсь. Почему-то кажется, что в любой момент сюда может зайти Ингвар. Вдруг он рассердится, что я тут хозяйничаю, или наоборот, заметив меня полураздетой, захочет надругаться.

Закончив одеваться, быстро выхожу и присоединяюсь к девушкам, на которых указала Санна. Сама же сестра викинга больше не обращает на меня внимания и занимается готовкой, что-то сосредоточенно помешивая в огромном котле и время от времени, добавляя туда нужные ингредиенты.

Я уже заканчиваю протирать пол у порога, когда по моей спине пробегают мурашки озноба. Медленно встаю с колен и разворачиваюсь к входу. Так и есть. На меня потемневшим взглядом смотрит ярл, небрежно прислонившись плечом к дверному косяку.

Глава 25

Ингвар

Эта странная девушка настолько завладела моими мыслями, что уже добрую часть времени не могу оторвать от нее взгляда, сосредоточенно наблюдая, как тщательно она намывает пол, как склоняется над ведром с водой, выпрямляется, разминая затекшую спину, опускается на колени. Невольно вспоминаю, как обмывал ее там, в лесу, всеми силами стараясь сбить терзающий ее тело жар, как она прижималась ко мне ночью в поисках тепла, сотрясаясь от озноба, как жалобно звала кого-то. В груди разливается жар и желание обладать этой женщиной и одновременно утешать и защищать ее. И это у меня, у воина славящегося своей безжалостным нравом. В горле пересыхает, но мыслей сдвинуться с места даже не возникает.

Наконец девчонка, чувствуя мой взгляд, замирает, словно испуганный кролик, и медленно поворачивается ко мне. В широко открытых аквамариновых глазах плещется страх и вызов. Маленькая ведьма точно не желает мне покориться и смириться со своей участью. До нее еще не полностью дошло, что вся ее жизнь изменилась. Неважно, кем она была там, хоть принцессой, теперь она принадлежит мне и только мне. И после того, как сбудется пророчество Йорун, я остальным, возможно, и позволю выкупить свою волю, если у их родных найдется достаточно золота, но только не ей. Она останется тут, со мной. И точка.

Улыбаюсь своим мыслям, окидывая пленницу пристальным взглядом. Пока мне доступно лишь сие удовольствие, трогать ее еще рано. Она мило краснеет и опускает густые ресницы. Это насколько ж я был слеп, что принял ее тогда за мальчишку, видимо Сван полностью прав, и девчонка нам просто заморочила голову. Хотя, надо заметить, что какое-то несоответствие меня терзало с самого начала, но заморыш был столь незаметен и так жался к старшим товарищам, что разглядеть его получше удалось спустя лишь время, а тогда она посмела сбежать. Скрипнув от злости зубами, вконец пугаю Гвендолин, и она начинает пятиться назад, пока не наталкивается на ведро с водой и не опрокидывает его на пол, а затем и падает сама.

Грохот металлической посудины оглушительно звучит в переполненном людьми зале. Малышка вскакивает и принимается торопливо собирать воду тряпкой, ей на помощь кидаются и другие женщины. Санна, нахмурив брови, уже откладывает большую деревянную ложку, которой помешивала рагу, и делает шаг вперед, но я предупреждающе качаю головой, и сестра, пожав плечами, возвращается к своему занятию.

Затем обхожу суетящихся женщин и иду к своим воинам. Они уже вольготно расположились за столами и даже успели выпить пару кружек меда. Я отказываюсь от хмельного напитка, предпочитая сохранить ясность мысли, и принимаюсь выслушивать подробности того, о чем не смогла рассказать Санна.