– Как она? – к кровати подходит Ингвар. Я даже и не заметила, что он тоже находится в комнате.

Хотя нет, вру, самого мужчину я не видела, но чувствовала, что он рядом. Словно тонкая невидимая нить теперь навеки связала наши души. И это плохо. Очень плохо, ведь разорвать ее будет невыносимо больно, по крайней мере, для меня. А иначе никак. Мне нужно вернуться в Кинлох, во что бы то ни стало.

Присутствие Ингвара одновременно успокаивает и пугает меня. То, что викинг зол, и сдерживается лишь потому, что я слишком слаба сейчас, заметно даже слепому.

– Пока плохо, – поправляет подушку под моей головой ведьма. – Но она молодая, организм сильный, должна поправиться.

– Ты знала, чем ей грозит встреча и унандэ? – рычит мужчина. – Отвечай, старуха, знала?

От его голоса пробирает до костей, я начинаю неосознанно дрожать от страха, хотя и знаю, что эта ярость направлена сейчас не на меня. Пока не на меня….

– Нет, не знала, – ничуть не испугавшись, заявляет Йорун. – Но даже если б и знала, то все равно не остановила. Она нужна нам. Нужна ее сила.

– Она не справится с ними. Это и последнему глупцу понятно, – не прекращает сердиться варвар.

– Справится. Она сильнее, чем ты думаешь, – успокаивает его Йорун, но в ее голосе отчетливо слышится фальшь. Уверена, ведьма, что-то не договаривает.

– И при этом погибнет сама, – заканчивает фразу викинг, тоже это сразу поняв.

– Возможно. Но на кону целое поселение, Ингвар, – с нажимом произносит старуха. – Что стоит одна жизнь против пятидесяти, подумай?

Я вижу, как на лице варвара начинают играть желваки, а руки сжимаются в кулаки до побелевших костяшек, до выступивших на предплечьях вен.

– Вон! – тихо говорит он.

– Что? – брови ведьмы взлетают вверх, аж до самой кромки неизменного ярко-алого платка.

– Я сказал – пошла вон! – повторяет чуть тише воин. Но, несмотря на едва слышные слова, его голос звучит еще более пугающе.

Йорун с достоинством выдерживает взгляд Ингвара, но все же, предпочитает не перечить ему и поскорее убраться. И, спустя несколько минут, мы остаемся одни.

В воздухе нарастает напряжение. Он буквально сгущается от сдерживаемых эмоций, невысказанных, но вертящихся на языке фраз, приглушенных в сердце чувств, рвущихся наружу.

– Я не хотела, – нахожу в себе силы прошептать.
– Правда не хотела. Я старалась изо всех сил, но это сильнее меня.

Мой голос звучит слишком жалобно, а оправдания кажутся жалкими, и я ненавижу себя за это. За эту слабость и проявления неуместных и ненужных чувств, в то время, когда я должна быть сильной и уверенной в себе.

– Я знаю, – присаживается на край кровати Ингвар. Он проводит теплыми подушечками пальцев по моей щеке, очерчивает скулу и я, едва сдерживаю, чтоб не зашипеть от боли, видимо у меня там небольшая ссадина, убирает прядь спутанных волос, которые упали мне на лоб. – Знаю. Но больше такое не повторится.

– Почему? – удивленно спрашиваю, отчаянно сражаясь с дремой. В отваре, судя по всему, был еще какой-то компонент, действующий, как снотворное.

– Потому, – коротко отвечает варвар. – А теперь спи. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я ведь обещал тебя защищать. Или ты забыла?

Удивленно качаю головой, едва сдерживая зевок, и устало прикрываю глаза. Сквозь дрему я чувствую, что Ингвар ложится рядом и привычным жестом привлекает мое уже расслабленное во сне тело к себе.

– Отдыхай, ведьмочка, – шепчет он мне в макушку. – Я тебя не дам в обиду.

Глава 34

Когда я во второй раз выныриваю из небытия, в комнате уже никого нет, а звуки, которые меня разбудили, доносятся со двора. От этих звуков внезапно становится тревожно и тоскливо. С трудом поднимаюсь с кровати и, накинув платье на сорочку и кое-как подвязавшись поясом, выхожу из спальни.

Дом тих и безлюден. Нет никого ни в общем зале, ни в коридорах, ни в комнатах. Даже детей, которые вечно путаются под ногами и галдят, не видать.

В секунду преодолеваю коридор и выхожу на улицу.

Мыза расположена на возвышении, и вся долина передо мной как на ладони, а где-то там, чуть поодаль, у покрытых сочной зеленью холмов собрались все обитатели поместья.

Даже не замечаю, как оказываюсь рядом с ними. На меня никто не обращает внимания, все внимание жителей приковано к нескольким погребальным кострам, возвышающимся посреди зеленого моря долины, словно гадкие чуждые пятна плесени.

– Брэди? – с губ срывается испуганный возглас, в одном из усопших я узнаю милого старика-монаха, которого захватили со мной в плен. – Брэди?