Всё это он рассказывал с опаской, словно после такой информации я перестану с ним общаться. Так была со многими его друзьями и знакомыми, с девушками, которые ему нравились, все смотрели на него как на неполноценного, ни такого, как все, Аден просто перестал доверять людям, чувствуя отовсюду подвох.

Но меня совершенно это не напугало, наоборот, вся история Адена меня восхитила, его стойкость и выдержка заставляла верить в настоящую силу духа. Ведь каждый день он сталкивается с колкими взглядами в университете, будто он прокажённый, насмешки и пренебрежения с каждым разом делают его сильнее. Но это было не всегда, по первости Аден вступал в конфликт с тем, кто хоть немного ни так посмотрел, то отпускал неприятные комментарии и шутки, пару раз случались драки, но современным успокоился. К тому же я постоянно говорю, что это всего лишь наружностью, а душе он прекрасен, умён и невероятно добр.

– Привет! – обнимаю его за плечи, парень тут же блокирует телефоны, чуть поворачивая голову. Провожу рукой по его длинной чёлке, которая упала на глаза, – Что тут делаешь?

– Ничего! – быстро отвечает он, отпускаю его, присаживаясь рядом.

– Как выходные прошли, слышала, что в кино ходили… – словно, между прочим, говорю.

– От тебя ничего не скрыть, да! С ребятами ходили на Тарантино, ничего особенного! – говорит спокойно Аден, я же продолжаю улыбаться, ожидая, что он расскажет о Робинсон. Пытаюсь прислушаться к своим чувством, когда смотрю на него, разглядывая его светло-серые глаза, прямой нос и плотно сжатые губы. Такое ощущение, что он не особо хочет со мной эти делиться, а меня это лишь чуть задевает.

– Ничего особенного! – вторю ему, не могу определённо сказать, что испытываю разочарование, нет, но во мне где-то в глубине зажигается огонёк ревности, словно в эту самую секунд я хочу услышать признание чувств парня ко мне.

– Ана, я так понимаю, что ты хочешь узнать о Роби, правильно? – смущено улыбаюсь, – Да, Робинсон тоже была с нами, отправились на показ картины, накупила кучу еды, а после подвезла меня домой!

Молчу. Меня вполне устраивает такой исход, выдыхаю, словно я готова была услышать совершенно другой рассказ, но обрадовалась, как только убедилась в обратном. Аден продолжает на меня смотреть, ожидая моих комментариев, но мне нечего сказать, только, что я эгоистка, которая боится, что моя лучшая подруга может понравиться парню, к которому я не испытываю романтических чувств, правильно ли это? Определённо нет, когда последних несколько ночей засыпаю с мыслями о другом, это всё неправильно!

– Ты нравишься Робинсон! – выдают сама не понимая зачем. Девушка никогда не просила меня об этом, возможно, я поставляю Роби этим.

– Знаю, я калека, но не слепой! – смеётся Аден, толкаю его в плечо, ведь не это имела в виду.

– И… – протягивают, ожидая продолжения.

– Тебе всё прекрасно известно, Ана! – его взгляд стал тяжелее, он не сводит с меня его, сглатываю, понимая, что заигрываюсь, совершенно не отдавая отчёт своим действиям.

– Предлагаю пойти в столовую у тебя следующая, какая пара? – подскакивают на ногти, словно не замечаю его влюблённого взгляда, Адену ничего не остаётся, как смахнуть лица напряжение и улыбнуться. Он так всегда делает, за что ему безмерно благодарна.

– Картография, – со вздохом говорит он, беря в руки свою трость, – Пойдём перекусим, Ана Стайрос!

Робинсон уже ждала в столовой, отпивая через трубочку молочный коктейль. Как только за моей спиной она разглядела Адена, тут же выпрямляет спину, и нервно заправила волосы за ухо.

– Наконец, то мы увиделись! – смеюсь, чмокая девушку в щеку, она напряжённо сжимает мою ладонь, но после вновь улыбается.

– Аден… это… привет! – смущение Роби заметно на километр, даже забавно видеть её такой, сбитой с толку и застенчивой, так как всё остальное время Робинсон совершено не такая.

– Здравствуй, Робинсон! – спокойно говорит он, в Адене не чувствовалась ничего, кроме как лёгкого напряжение. – Как впечатление после Тарантино от многих слышал, что после просмотра его картин снится всякая гадость, ну там реки крови, куски плоти!

– Да нет, не было ничего такого, спала как младенец! – торопливо говорит Роби, кусая нижнюю губу и перекладывая из одной руки стаканчик в другой. Так вот как это выглядеть, когда смущение застигает разум, и ты словно пришибленная не может ориентироваться в пространстве и дышать при виде объекта вожделение.

– Кстати, на выходных ко мне Миниски подходила, – решая прекратить пытку для нас троих. – Предложила мне сыграть на празднике, шантажировала между прочим!

– И чем это? – воодушевлённо спрашивает подруга, видимо, её немного отпустила, и она рада переключится.

– Вы не представляете, она сказала, что к нам приедет концертмейстер Хан, боже она же просто гениальная скрипачка, и я не могу упустить такой шанс!

Мое восхищение невозможно передать словами, с тех пор как я узнала о такой новости, желание трубит об этом во все концы не отпускает.

– Это прекрасно, я так рада за тебя, очень! – Робин опустила мне на плече свою голову, – Кстати, слышала, что на бал нужно быть с парой! – её взгляд остановился на Адене, который, к слову, не ответил ей тем же, лишь уставился на меня, и вот опять эта неловкость, но только уже между нами троими.

– Нет, не слышала, но вам не кажется, что это слишком? – фыркают, но не успеваю договорить, как Ален заставляет нас с Робинсон застыть.

– Ана, пойдём вместе! – только не это, мелькает в моей голове, боюсь посмотреть на Робинсон, так как кожей ощущаю, как её начинает трясти от злости и обиды, Аден не должен так поступать, так прекрасно знать, что Робинсон он нравится.