А ещё взгляд, из подлобья выцветшими, светло – зеленными глазами, словно показывая всю суть бытия – бесцветную и безжизненную. Они менялись только тогда, когда он замечал мою беспомощность, взгляд загорался огнём ненависти, словно сжигая всё вокруг.

Увидев меня, он нервно хохотнул, после ушёл, не проронив ни слово. Я тогда, маленькая девочка не придала значения этому, да и вообще не придавала значение, так как считала дьяволом лишь Байрона Стайроса, как же тогда я глупо ошибалась. Не понимая своего отличия, и искренне пыталась объяснить себе поведение некоторых людей, с кем мне посчастливилось встречаться. Пару раз спрашивала у мамы, почему лица гостей в нашем доме меняются, когда я появляюсь в гостиной. Она пыталась мне объяснить, что ничего такого нет, и то, что все эти люди замолкают лишь стечение обстоятельств. Но с каждым разом я всё чаще оставалась у себя в комнате.

Анабель

Следующая встреча с мальчишкой произошла через неделю. Он подошёл ближе и скривил свои ярко – алые губы.

– Ты кто такая? – его голос был писклявым и грубым. Но я не смутилась, а наоборот решила показать вежливость, как и учила мама.

– Меня зовут Анабель Стайрос! Сестра Изабель!

– Дура ты! – он шагнул ко мне, яростно сверкая глазами, я чуть попятилась, не ожидая такой реакции. – Приблудная… – тогда я ещё не понимала значения этого слова, и мне показалась, что мальчик путает что- то.

– Нет, ты меня не понял, я Ана, сестра Изабель… – всё ещё держась в рамках приличия, пытаясь сохранить хорошие манеры. – Я младшая дочь Лилит, Ана… – протянув ладонь, как учила мама, ожидала дружелюбного ответа. Но к моему удивлению этого не последовало, а наоборот навсегда оставило след и понимания своего места в этом мире.

– Твоя мать – потаскуха, а ты плод греха! – он с презрением произнёс эти слова, а после его ладошка со звоном опустилась мне на щеку. Я отскочила и громко ахнула. Мир закружился, а из глаз брызнули слёзы. В голове мгновенно запрыгали вопросы, за что? Почему он меня ударил, и что мне делать в этой ситуации? Но долго мне не пришлось размышлять, так как мальчик подошёл ко мне и с силой вывернул мою руку за спину, я согнулось, а он наклонившись к моему уху с удовольствием и ноткой отвращения произнёс. – Попробуешь кому-нибудь пожаловаться, и в следующий раз будет в сто раз хуже! А ещё я растрезвоню всем, что твоя мамаша трахалась с мужиками, пока её муж сбился с ног, ища её! Ты ничтожество, пыль под ногами, интересно, как долго все будут обсуждать твою горя – мать?

С этими словами он откинул мою руку и зашагал по коридору, громко стуча подошвами туфель, а я застыла, пытаясь переварить своим детским мозгам всё, что Винчестер мне сказал.

Ни в тот момент, ни через день я не посмела кому-либо рассказать о случившемся, за что и поплатилась периодическими побоями со стороны мелкого зазнавшегося мерзавца. А он в этом был хорош, тумаки раздавал так, что практически не оставалась синяков.

Вначале это был обычный детский страх. Страх быть не понятой, осуждённой, страх за маму и то, что правда может покинуть стены нашего дома. Со временем, по мере взросления я начала понимать, что будет, если я пойду и расскажу маме, сделаю только хуже. Винчестер питался моим страхом, упиваясь тем, что я безмолвно терплю всё издевательств из года в год. Но на свой четырнадцатый день рождения впервые решила дать отпор.

Положив перцовый баллончик в сумку, отправилась в дом Уонсетров, и как только Винчестер ко мне подошёл в тёмном коридоре, я, немедля ни секунды, в лицо брызнула жгучую смесь, крик стоял на всех этажах. Мать Винчестера перепугалась, прибежав на вопли сына судорожно выспрашивая, что случилось. И этот слизняк меня удивил, сказав, что он решил испробовать на себе эту адскую смесь, тем самым не выдав меня. Почему он так сделал до сих пор для меня загадка, но после того случая он ни разу не поднял на меня руку, ни высказал в мою сторону ничего похабного, словно перестал замечать меня.

– На твоём месте я бы перестала во всём потакать Байрону! – вздыхает Робинсон, совершенно не понимая, что сделать что- то подобное, словно подписать себе смертный приговор.

– Это ни самое ужасное, что я могу переживать, к тому же Уонсетр достойный собеседник, мне нравятся наши с ней беседы!

– За исключением того, что она шестёрка Стайроса, и своего сынка пропихивает как может! – Робинсон чуть сдвигает брови.

История с Винчестером ей не известно, точнее, она знает лишь то, что мы с ним практически не общаемся, и то, что он подопечный Байрона, с таким же ужасным характерам подлеца. На большее меня не хватило, подруга и так постоянно жалеет меня, а это чувство ни всегда вызывает у меня положительные эмоции. На сегодняшний день я вполне могу постоять за себя, и той маленькой запуганной девочки больше нет, да и перцовый баллончик после того дня навсегда в моей сумочке.

После занятий отправляюсь в сторону автобусной остановки, Изабель забрала мою машину и отправилась в торговый центр, естественно, забыв меня об этом предупредить. Такси я не стала вызывать, в это время его практически невозможно дождаться его, оставался только один вариант попасть в город это автобус.

Солнце практически достигла зенита и начинала припекать, благо в моей сумке оказались защитные очки, которые сейчас мне, как никогда пригодились. Вышагивая по пыльной дорожке, пытаясь не думать о том, что непонятно, сколько мне идти, а я уже практически задыхаюсь от жары, мечтая об одном, оказаться на мягком сиденье автобуса, наслаждаясь его прохладой. Но вот как сильно я ошибалась, когда до остановки оставалось совсем немного, замечаю, как он, не спеша, отъезжает.

– Стой, стой! – громко кричу, махая руками, но все попытки обратить на себя внимания не приносят должных плодов, автобус неумолимо удалялся от меня. – Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! – с силой пинаю камень, ударяясь большим пальцем, резкая боль мгновенно пронзает ногу, теперь к злости добавляется обида и желание разревется.

Следующий рейс неизвестно, когда будет, открываю приложение, чтобы попытать счастье и вызвать такси, должен же быть вариант, попасть в город до того, как Уонсерт начнёт мне названивать, строго напоминая, как она не любит ждать, но свободных машин в этом районе нет, что и требовалось доказать. Изабель именно в этот момент приспичило ехать в центр, не поставив меня в известность! Чёрт бы всё это побрал!