"Добрался до места. Помните про Три К. Тарвин".

Он указал тот адрес в Денвере, который дала ему миссис Матри.

– Ну же, пускайте ее да побыстрее!
– сказал Тарвин, передавая бумагу через стол улыбающемуся индусу.

– Хорошо. Не волнуйтесь. Я здесь для этого и нахожусь, - ответил туземец, понимая, что клиент спешит.

– Дойдет ли она до места?
– растягивая слова, задумчиво произнес Тарвин, облокачиваясь о стол и глядя в глаза индийца в атласном одеянии. Вид у него при этом был самый что ни на есть компанейский, словно приглашающий телеграфиста посвятить его в подробности обмана, если, конечно, здесь был какой-то обман.

– О, да, безусловно, завтра же. Денвер находится в Соединенных Штатах Америки, - отвечал туземец, гордясь своими познаниями, как ребенок.

– Вашу руку!
– воскликнул Тарвин, протягивая свою волосатую пятерню. Вы получили хорошее образование.

Он с полчаса дружески болтал с телеграфистом о предметах, знакомых им обоим, и видел, как тот отбил телеграмму; при первом стуке аппарата его сердце понеслось на родину, домой. Посреди разговора индиец внезапно нырнул в ящик стола и, вытащив оттуда запыленную телеграмму, протянул Тарвину, который тут же подверг ее самому внимательному осмотру.

– Не знаете ли вы какой-нибудь новый англичанин, приезжающий в Ратор, по имени Терпин?
– спросил он.

Тарвин на секунду остановил свой взгляд на адресе, потом разорвал конверт и обнаружил, как и ожидал, что телеграмма была адресована ему. Она была от миссис Матри, которая поздравляла его с тем, что он избран в Законодательное собрание штата Колорадо большинством в 1518 голосов против Шериффа.

Тарвин заревел от радости, исполнил боевой танец индейцев на белом полу мечети и, вытащив из-за стола изумленного телеграфиста, закрутил его в бешеном вальсе. Затем, отвесив низкий поклон совершенно сбитому с толку индийцу и сказав на прощанье салям, он вылетел из мечети, размахивая телеграммой над головой, и, дурачась и шаля, вприпрыжку побежал по дороге.

Когда Тарвин вернулся в гостиницу, он отправился принять ванну, где ему предстояла серьезная битва с грязью и пылью, въевшейся в кожу. А в это время на веранде коммивояжеры рассуждали о нем. Он с наслаждением отмокал в громадной глиняной посудине, а темнокожий водонос обливал его с головой из бурдюка с водой.

Чей-то голос, раздавшийся на веранде и прозвучавший чуть громче других, долетел до Тарвина:

– Вероятно, он приехал сюда искать золото или нефть, но нам об этом не скажет.

Сидя в ванне, Тарвин хитро подмигнул сам себе.

VII

На постоялом дворе, если стоит он посреди пустыни, обыкновенно не бывает слишком много мебели или ковров. Стол, два стула, вешалка для одежды на двери и перечень услуг с расценками - вот и все, что встретишь в номере; постельные принадлежности путешественник привозит с собой. Тарвин с интересом прочел перед сном прейскурант и обнаружил, что сие заведение лишь с натяжкой можно было именовать отелем и что он не застрахован от того, что, прожив здесь день и переночевав, не получит предупреждения и в течение последующих двадцати часов не будет изгнан из этого неуютного дома.

Прежде чем лечь спать, Тарвин попросил принести ему ручку и чернила и на бланке своей компании написал письмо миссис Матри.

Этой ночью он видел во сне, как махараджа обменивал Наулаку на земельные участки в Топазе, а сам Тарвин надевал ожерелье на шею миссис Матри, в то время как спикер штата Колорадо объявлял, что с момента прибытия "Трех К" Топаз официально провозглашается столицей Запада. Потом, поняв, что спикером-то является он сам, Тарвин засомневался в истинности этих слов и проснулся. Небо над Ратором уже начинало светлеть и звало на подвиг не во сне, а наяву.

На веранде он столкнулся с седобородым солдатом-туземцем, приехавшим на верблюде. Тот подал ему маленькую коричневую книжицу, весьма засаленную, с надписью: "Прочтите и напишите, что ознакомились".

Тарвин расценил это новое обстоятельство как весьма интересное, но внешне удивления не выразил. Он уже успел постичь одну из тайн Востока никогда ничему не удивляться. Он взял книжку и прочел на заложенной странице следующее объявление: "Богослужение совершается по воскресеньям, в гостиной резиденции, в 7.30 утра. Иностранцев ждет сердечный прием. (Подпись) Л.Р.Эстес, Американская пресвитерианская миссия".

"Да, из-за ерунды здесь рано вставать не будут, - размышлял Тарвин. Служба в 7.30. Когда же они обедают?"

– Ну, и что мне с этим делать?
– спросил он вслух у солдата. Верблюд и всадник взглянули на него и что-то проворчали, уезжая. Их это не касалось.

Тарвин буркнул им вслед что-то нечленораздельное. Да, это не та страна, где можно заниматься делами, когда стоит невыносимая жара. Он с нетерпением ждал того момента, когда с ожерельем в кармане и вместе с Кейт он вновь обратит свой взор на запад.