В итоге занятия для него так и не нашлось, и летописец принялся развлекать всех рассказами о том, кем и когда был основан порт. Слушавшие его вполуха чародейка с магом расседлывали лошадей, а савр сносил немногочисленную поклажу к уже стоявшим в лодке ящикам.

Фронде неожиданно взял под узцы исполинского коня Арджана, чье происхождение и природа оставались для меня загадкой, и повел к небольшой речке, которая текла с краю порта, противоположного тому, где находилась таверна.

Для меня разгрузить Ингрид и завести ее на лодку много времени не заняло, и я пошла к фронде. Из любопытства. Не будет же он резать животину, вот в самом-то деле…

Эльф резать никого не стал. Пропел нараспев несколько длинных фраз — и конь, повинуясь его приказу, потек, изменился, превратившись в туманную дымку, которая несколько вдохов висела на месте, а после устремилась в реку и с небольшим всплеском ушла на дно. На мгновение мне показалось, что там, где была дымка, в воде появилось небольшое скуластое лицо, но тут же исчезло, сменившись рябью.

— Кельпи?

Мне доводилось, путешествуя по Первым Землям, слышать легенды о таких вот духах, живущих в реках и умеющих по своему желанию обращаться в лошадей. Кельпи прокрадывались в табуны или подходили к одиноким путникам, которые были рады-радехоньки возможности не ногами идти, а на спине конской ехать. Вот только путь на спине кельпи заканчивался в ближайшей речке. И ладно если незадачливый всадник просто подмоченными вещами бы отделывался… Кельпи могли и в полынью так зайти с седоком на спине, и в бурный поток…

Правда, честно говоря, я думала что эти россказни — плод фантазии деревенских, помноженный на желание привить отрокам мысль о том, что не стоит на чужую лошадь зариться…

Хотя, в самом деле, ведь не духом же рощи коню этому быть…

— Кельпи, — подтвердил фронде. — Ас-сат-кан вернется к нам на севере.

— Они могут путешествовать по морю?

Фронде усмехнулся.

— Вода пронизывает все живое и оборачивает весь мир в своем круговороте. Капля воды способно побывать во всех частях изведанных земель. И неизведанных тоже.

— Удобно.

Эльф вновь усмехнулся.

— Прости, но у меня только один знакомый кельпи.

— Я и не претендую.

К тому же после того, как с большей частью доспехов пришлось распрощаться, Ингрид стала идти куда быстрее.

Ладно, лошади-лошадями, но нужно успеть еще разобраться с саблей, и щит купить. Да и мне самой теплая одежда не помешает, ну или запасные рубаха со штанами хотя бы, а то нынешние — последние остались. Еще одно падение в угли, и…

Не сказать, чтобы торговцев в этом месте было много. То ли не сезон, то ли Лакор переживал не самые лучшие времена. Но все же штаны нашлись, да и рубаха тоже. А вот со щитом и теплой одеждой вышла неувязка, связанная с содержимом моего кошелька, где монет было не то чтобы в изобилии. Пришлось выбирать. И если участь что единственный щит, предназначенный для пешего боя, у местного торговца всякими разностями явно был от кого-то из северян, активно в походы ходившего и успевшего дерево почти в негодность привести, то выбор был очевиден. Особенно после того как мою любимую кожаннную рубаху пришлось на обмотки перевести. Даже не рубаху целиком, а то, что от нее осталось после падения в угли, точнее…

С продажей сабли или ее обменом на меч совершенно не заладилось. Торговец, седовласый пожилой северянин, едва увидел знаки на клинке, как тут же покачал головой:

— Не обессудь — не возьму клинок. Это оружие наследника южного клана, я не готов хранить это у себя или продавать кому-то.

— Клинок взят с боем у вора. Тебе хорошо заплатит любой, кто отправляется в Союз и там отдаст его роду Ратир.

Седовласый покачал голой.

— Я был на юге. И я знаю, что там делают с чужеземцами, посягнувшими на такую вещь. В тебе течет кровь дочери Союза — тебе и владеть клинком, и тебе его и возвращать. Могу продать другой меч или, если охота, чехол какой из кожи сообразить. Сама понимаешь — под южные клинки нету у меня никаких ножен.

Мда… В итоге договорились на отрезе коже и вытянутой деревянной коробке — ну не вечно же саблю носить в старом тряпье… Да и на море вот точно не стоит ее держать ни в чем, что воду набрать может. На юге, была влажность такая, что без закалки нужной и алхимической обработки клинки в негодность приходили быстро, умели бороться с водой и от нее защищать сталь клинковоую, но все же…

Поход по местным мастеровым и приобретение провизии, как-то не слишком верилось, что на «Скате» будут кормить чем-то кроме капусты, сухарей и рома, лишил меня почти всех монет.

Я покосилась на кинжал на поясе, молчаливый и бессловесный. Просто камень. Одни убытки от помощи этому духу и всей его компании…

Когда солнце начало ползти к горизонту мы собрались на назначенном причале. В порту царило оживление: остальная команда «Ската» вместе с капитаном начала переправляться с остатками грузов на других лодках, а на ту, которая должна была вести и нас, какой-то всклокоченный старик-волшебник, загружавший с помощью владельца лодки и попавшего под руку Арджана какие-то коробки, бочонки, кипы свитков и, кажется, даже пару небольших каменных статуй. И как он столько барахла с собой таскал до того, спрашивается?..

Фронде обратился чайкой и полетел прочь, заявив, что будет прилетать к нам, а пока займется «своими делами». Впрочем, в Хусате мы должны были встретиться.

Старый волшебник сам не грузил свои пожитки, только командовал всеми вокруг. Он мне не слишком нравился, в основном из-за постоянно ощущаемого запаха магии, которая окутывала его тело. Впрочем, если учесть что на вид ему было лет как мне, а то и больше, то наверняка это были каким-нибудь поддерживающие здоровье чары. Их многие маги любили — жить-то сем хочется, но не всем эльфиские лета отмерянны. Да и двигался-то старик довольно неплохо для своих лет. Огонь не требовал сжечь его немедленно, да и запах чар не был запахом колдовства, так что это просто… Раздражало.