И опалил лицо жаром. Очень знакомым жаром.

Спустя долгие вдохи и выдохи я поняла, что лежу на боку, в немного нелепой позе свернувшись на войлочном коврике. Под теплым одеялом, — откуда оно? — и словно окутанная магией. Без привычной тяжести чешуи, без стали на боку. Даже без пояса и сапог, ладно хоть штаны с рубахой на месте.

И рядом был костер. Настоящий, самый обычный костер в лесу. Костер, около которого сидел…

Витор.

Я, осознав это, резко села.

Зря — мир сдвинулся, и пришлось пережидать слабость позорно уперев руки в прохладную землю. На удивление, бок, кем-то перевязанный так, что это удалось понять лишь при движении, только ныл без большой боли.

Слабый отголосок Пламени внутри словно бы тянулся к костру рядом, подпитываясь от реального, настоящего огня.

Я оглянулась. Привычные палатки, Арджан, закутавшийся в невесть откуда взявшиеся шкуры, невозмутимый фронде, прислонившийся к дереву, сова, рядом с которой сидело что-то удивительно похожее на ухмыляющуюся летучую мышь огромных размеров…

Даже лошади вон стоят, притиснувшиеся друг к другу у самого края этой давно уже уничтоженной аспаты.

— Ну надо же… — не то с уважением, не то с растерянностью, не то со страхом пробормотал Витор.

— Что, похожа на мертвеца? — вырвалось у меня.

Голос был глуховатым и словно бы надтреснутым, да и пить дико хотелось. Ну и есть. И спать. В остальном чувствовала я себя выздоровевшей после пары дней лихорадки. Слабость конечно, но четко чувствуешь себя на этом свете, а не на том.

Витор взлохматил волосы. Кинул взгляд на фронде, который никак не выказал, что вообще слышит нас, и поняв что помощи не будет нехотя ответил:

— Теоретически — ты и есть мертвец.

Я прислушалась к себе. Кроме слабости, голода и жажды — никаких изменений. Интересно, куда дели мою флягу с отваром? И куда, собственно, делся замок и город?

В неясном свете костра я оглядела руки. Руки как руки. Может чуть бледноваты, но вроде как не гнилые, трупных пятен нет.

— Что-то я не чувствую себя мертвецом. Ты знаешь, где фляга моя?

Витор чуть суетливо нашарил рядом кружку и принялся наливать что-то из котелка, который до того стоял у огня, но не в огне.

— Вот, держи. Милатиэль сказал, что это должно тебе понравиться. И будет полезно.

Руки чуть подрагивали от веса полной объемистой кружки, но все же пить я могла без посторонней помощи. Пахло травами и корицей, а на вкус… Отвар, терпковатый и притом сладкий, теплый и удивительно вкусный. Выпила я его залпом и потянулась сама налить еще. И начала искать взглядом что, можно было поесть. Витор попытался было сам разобраться с котелком, все еще пялясь как на чудо заморское.

— Найди еды лучше, — я отмахнулась от его помощи, — и расскажи, где мы, что я тут делаю, и почему должна быть высшей или не очень нежитью по твоему мнению.

Отвар прояснил разум. Немного по крайней мере. Тело вроде подводит не сильно, так что надо узнать, что я пропустила и выяснить как я вообще тут оказалась. И где «тут».

Витор глазеть на меня не перестал. Но все же потянулся к паре туесков и принялся доставать из них хлеб, мясо и остальное, накупленное перед нашим походом в замок как раз для отъезда из Немеза.

— Эм… — маг протянул мне съестное, — ну вроде как… не оставлять же тебя в замке? Да и там пожар начался.

Ну что ж, и на том спасибо.

— Ты… — Витор вновь взлохматил волосы, — умерла вообще-то. Ну, в смысле — совсем. Есть способы магу это понять. Ну, если тело отказало. Я думала, может, огонь, ну… Там горело все. Хороший огонь. Погребение хорошее… Но колдун сказал, что, в общем, если тело Феникса не разрушилось, а из-за ран отказало, то нужно ухаживать и около костра или другого источника обычного огня, природного, держать, и тогда душа вернется вместе с Пламенем. Ну и правда все не сразу, но зарастать начало. И… вот, в общем.

Я прикоснулась к повязкам. Там копошилась свора злых муравьев — как и всегда, когда зарастали телесные раны. Подняла рубаху — и кто только переодевал, кстати? — прикоснулась пальцами к мягкой ткани повязки, пахнущей почему-то мятой… Крови не было. Старые шрамы вокруг, уходящие кое-где под кусок небеленой ткани, охватывающий живот на манер пояса — и только.

— И где мы?

— На дороге в Кор-Корат, — отозвался наблюдавший за мной со странным выражением лица Витор. — В Немезе и окрестностях сейчас такой бардак, что мы не стали рисковать задерживаться там. Ключ, способный дать проход через барьер, уцелел во вспышке пламени, которая уничтожила все в том зале. Тело Черного расплавилось, а вот артефакт остался цел. Наверное, из-за его сферы — второй ключ, который был у рыцаря, превратился в лужу металла и магии, и все. Красивую лужу, но бесполезную. Впрочем, в замке начался пожар, так что не думаю что кому-то есть дело до исчезновения артефакта.