— Прекрасный вопрос, герцог Рандвальд, — Ларан подмигнул свояку. — Итак, как это задумывалось… Начну с того, что я сразу, с нашей первой встречи узнал девочку, которая три года назад спасла мне жизнь…

— Не пытайтесь разжалобить суд!

Южного герцога буквально трясло от гнева.

— Ни в коем случае, — Ларан нежно улыбнулся. — И сразу понял, что она — лжёт. Там было что-то про брата, и были ярко-рыжие волосы. Я помнил, что Джии русые, но тогда зачем бы их красить? Это первое о чём я подумал. Её слова подтвердили, что она пытается скрыть свою принадлежность к роду кровавых всадников. А, значит, краска предназначается для того же. «Зачем же скрывать русые волосы?» — спросил я сам себя. И не мог не ответить себе, что, по-видимому, её волосы изменили свой цвет, а, значит, моя милая спасительница принесла свою первую жертву богу смерти. Или не первую. Трудно скрывать принадлежность к кровавым всадникам, когда у тебя волосы красного цвета.

— Вот как? Интересно, — прошептал Нэйос, лениво жмурясь. — То есть, цвет волос напрямую зависит…

—… от количества и качества принесённых жертв? Да.

— У неё светло-розовые, — хрипло произнесла Леолия. — Цвет пыльной розы.

— Значит, жертв было мало, — кивнул Ларан. — Или одна. Я понял, что Джия направляется в мой щит. Несколько раз предлагал переправить её в другое место, но она отказывалась и упорно хотела задержаться в Солёном замке. Это говорило о том, что её задание касается именно моего щита. И можно было бы отдать шпионку в руки Эйдэрда, как и предписывается законом. Ведь следствие тоже входит в компетенцию хранителя Медвежьего щита. Но… Кровавые всадники, при всех их недостатках, очень мужественные люди, способные умереть под пытками, но не выдать своих тайн. И тогда у меня возникла идея: что, если дать ей возможность дойти до конца. Под наблюдением, конечно.

Медведь неожиданно поднялся, прошёл мимо стола и встал рядом с Лараном. Холодно посмотрел на суд.

— Это был план герцога Ларана, но я его одобрил, — жёстко уронил каменные слова. — Полагаю, он был единственным верным и разумным решением из всех. Однако залогом его исполнения была естественность происходящего. Ни невеста герцога, ни её брат, никто из щитов, слуг и других людей, ни даже моя королева не должны были знать о нашей игре. Любой неверный жест мог её выдать.

Леолия стиснула пальцы.

— Когда герцог Рандвальд заявил на совете о всаднице в Морском щите, а королева потребовала её выдать, Ларану пришлось играть до конца. Я не мог бы ослушаться приказа, не возбудив подозрений, поэтому Морскому щиту пришлось устроить революцию, чтобы не выдать раньше времени Джию.

— То есть, — Рандвальд вспыхнул и стиснул кулаки, — вы изначально планировали не идти на штурм? Вы поэтому и тянули время, да?!

— Нет, — безжалостно отбросил Эйд. — Мы играли всерьёз. Но ночь — плохое время для навигации в скалах. Утром я бы по-настоящему штурмовал Солёный замок. Мы оказались заложниками нашей репутации. Никто не должен был догадаться, что что-то происходит не так.

— Но тут вмешался наш милый-милый Вальди, — хмыкнул Ларан. — Который решил проявить самодеятельность и даже смог подбить на неё старого доброго служаку Инрэга… Баюкай его море. Это мне дало немного дополнительного времени, однако нужно было очень спешить, чтобы довести план до конца.

— Игра завершена, — Эйд пристально смотрел в глаза Леолии. — И теперь, моя королева и хранители щитов Элэйсдэйра, вам решать: награждать, миловать или карать. Нас обоих: хранителей Морского и Медвежьего щитов.

— Ну хорошо, — мурлыкнул Шёлковый Нэйос, — а каков итог вашей игры?

— Мы вышли на заказчика, — ровным голосом пояснил Ларан. — И этот заказчик, вот сюрприз, сама принцесса Гедда. Ну и кое-что по мелочам узнали. Например, что принцесса может забрать своего человека даже из-под медвежьего купола. В любой момент.

Юдард побледнел.

— Не бойся, малыш, — рассмеялся Морской щит. — Полагаю, для этого нужна привязка кровью.

— Ваше величество? Позволите? — Нэйос обернулся к Леолии, и та кивнула. — Герцоги и хранители щитов, ваш суд, вам решать. Сеумас, герцог и хранитель Горного щита?

— Оправданы, — глухо вымолвил коротышка.

— Юдард, герцог и хранитель Золотого щита?

— Оправданы… к-конечно…

— Нэйос, герцог и хранитель Шёлкового щита? — сам себя спросил плут. — Оправданы. Рандвальд, герцог и хранитель Южного щита?

Рандвальд покраснел, затем побелел, потом уставился с ненавистью на Ларана и процедил, дрожа от ярости:

— Оправданы.

— Вот и чудненько, — мурлыкнул Нэйос. — Ваше величество, утверждаете ли вы приговор суда?

— Утверждаю, — величественно произнесла Леолия и бросила на мужа взгляд, красноречиво говорящий о предстоящем разговоре. Личном. Только между ними двумя.

Клёны и берёзы уже начинали понемногу золотиться и алеть. Вспыхивала гроздями застенчивая рябина. И томительно печально, будто старик, вспоминающий о былом, лил свои воды фонтан, чудом уцелевший после взрыва дворца четыре года назад: девочка без пальцев бежала, смеясь, за безруким мальчиком. Это было самое странное украшение роскошного королевского сада, и придворные недоумевали, почему королева велела его забрать с Запретного острова.

Ювина в нежно-лиловом платье, с книжкой в руках, сидела на скамейке у фонтана и смотрела куда-то вдаль невидящим взглядом. Она была бледна и взволнована, и покрасневшие веки молчали о пролитых слезах.