Как же хотелось ему придушить эту тварь там, на месте. Но Глеб понимал, что не остановится. Что вся ненависть, боль, накопившаяся за эти годы, и горе, поглотившее его в этот день, выльется на Шурку. Не стоило пачкать о нее руки…

Оглушенный ее словами, едва стоял на ногах. Сделал шаг вперед, чтобы подойти к любимой, обнять ее, защитить… Но она обернулась, опалила взглядом, оттолкнула его, ушла…

Заслужил. И она его не простит. Он не должен был уезжать. Не должен был верить письму.

Шурку припер к стене, заставил все рассказать в подробностях. Узнал и о больнице, и о попытке самоубийства. И возненавидел больше всех себя. Где-то там геройствовал, доказывал свою правоту , но любимую не уберег….

— Простите, вам плохо? — девчушка лет двенадцати дотронулась до Его рукава и участливо посмотрела на Глеба. — У вас слезы..

Глеб, очнувшись от воспоминаний, утер влагу с обросших щек.

— Спасибо, не переживай. Все в порядке.

Девчушка кивнула и, завидев как выруливает на повороте нужный ей автобус, отправилась к краю тротуара.

Глеб вздохнул, осмотрелся. Вечерело. Наверное, стоит отправиться прямиком по адресу, где теперь живет Кира. Или просто уехать, все же отпустив ее…

Боковым зрением выхватил из толпы знакомый силуэт и едва не задохнулся от нахлынувших чувств. Трясло.И заготовленные слова куда-то подевались все разом. Что он ей скажет?

Через полчаса Кира уже пожалела, что не поехала на служебной вахте. В маршрутке было не продохнуть, народ галдел, и от шума разболелась голова. Еле протиснувшись к выходу, Кира успела выскочить из задних дверей на нужной остановке. Кто-то больно толкнул ее в бок, и она, отскочив в сторону, уже готова была разреветься. Сделала пару шагов, поправила полу пальто и сбившийся на бок шарф.

— Девушка, девушка, подождите! Вы, кажется, забыли…

Время повернулось вспять и остановилось в этом мгновении.

В глазах потемнело и Кира, чувствуя как подкашиваются ноги, вдруг оказалась в кольце сильных рук. Его рук…

И запах от его пальто, такой родной, и дыхание, и стук сердца…

— Кира, девочка моя, прости…— испуганно прошептал он, прижал ее крепче и довел до скамейки, стоявшей у остановки. Чувствовал как трясет его самого, чувствовал как дрожат хрупкие девичьи руки в его ладонях.

Как же все по-дурацки…

Так много хотел сказать, хотел начать все сначала, но получится ли…

Простит ли она его… Простит ли за то, что оставил ее одну, что поверил в чужие лживые слова, отдал на растерзание двум шакалам, что назывались друзьями…

Соленые капли падали на его руки. Глеб дотронулся до ее щеки легко, невесомо, но Кира тут же прижалась к его ладони сильнее и судорожно вздохнула.

И распахнула свои бездонные серые глаза…

И улыбнулась, едва слышно прошептала дрожащими губами:

— Сегодня фильм в кинотеатре. На шесть есть сеанс. Здесь недалеко. Сходим?

— Обязательно, — он провел большим пальцем по ее губам, ощущая легкий невесомый поцелуй. — Только не сегодня.

Она удивленно вскинула брови, улыбнулась, но не нашлась что сказать. Все, что приходило в этот момент на ум, казалось смешным и глупым.

— Я ужасно замерз, целый час стоял и ждал. И вчера… не решался зайти, хотел подойти, как в первый раз, на остановке…

— Как ты нашел меня?

— Нина Никаноровна, подруга моей мамы, позвонила недавно. Дала твой адрес, вернее адрес твоей тети. А она…

— А она не устояла и тоже дала тебе мой адрес.

— Напоишь чаем? — Глеб сделал умилительную жалобную моську, и прижал к своим губам ее холодные пальчики .

— Пф, — фыркнула Кира, — у меня только какао. Но еще есть колбаса и можно сварганить бутерброды.

— Я согласен. Кир, я на все согласен, даже есть мюсли и делать зарядку по утрам. Только… только будь со мной рядом. Всегда…

Кира шмыгнула носом, и весело рассмеявшись, прижалась щекой к его мокрой от слез щеке. Как все просто.

И как легко рядом с любимым.

И пусть спешат люди, падает снег или крутится мир. Жизнь есть только вместе с любимым человеком, когда сердца бьются рядом, в унисон.

И пусть на изломе судьбы они потеряли друг друга, но теперь Кира точно знала, что будущее предназначено только им двоим…

КОНЕЦ