– А сапоги-то у тебя - лучше моих!
– удивился Гришин, увидев на командире, что проходил неподалеку, новые хромовые сапоги, явно немецкого фасона.

– Командир разведвзвода лейтенант Шажок, - четко отдал честь хозяин приметных сапог.

– Это что?
– Гришин повернулся к Шапошникову и тихо, но угрожающе спросил: - Мародерством у тебя люди занимаются?

– Никак нет!
– уверенно ответил лейтенант Шажок.
– Боевой трофей, так же, как автомат. Позавчера так получилось, что в одних трусах оттуда пришел, вот бойцы и дали эти сапоги.

Гришин недовольно хмыкнул и пошел дальше.

Лейтенант Шажок, вот уже четвертую ночь ходивший со своим взводом на Варшавское шоссе, взял за это время двадцать автоматов и даже прикатил исправный мотоцикл и, рисковавший жизнью не ради сапог, был обижен, что его обвинили в мародерстве.
– "Не ходить же без сапог, а тут у убитого немецкого обер-лейтенанта оказались по размеру и совсем новые. Если бы я взял часы другое дело..." Но все равно на душе было неприятно: "Черт бы побрал эти сапоги...".

Шажок на Сож свой взвод вывел почти без потерь, всего двое раненых. Хотя в бою пришлось туго, и он удивлялся, когда ночью ходил обратно за шоссе, глядя на многочисленные трупы погибших на его обочинах, что у него во взводе всего двое раненых.

Сколько они убили немцев во время прорыва, он не знал: бой был сумбурный, все видеть мешал лес. Но сколько-то они, конечно, убили. А вот за три ночи в поисках они свалили, протянув проволоку поперек шоссе, четверых одиночных мотоциклистов, подбили гранатами бронемашину и перебили восемь выскочивших из нее немцев. На вторую ночь они уничтожили тяжелый "бюссинг", несшийся с огромной скоростью по шоссе. Кирченков, сержант, ловко угодил гранатой в кузов, а кто-то из ребят прошил очередью радиатор. Тогда они и взяли сразу десять "шмайсеров".

– Парни, обедать, - подошел к своим Шажок.

Загремели котелками и потянулись за ним все без строя, так как кухня была в двух шагах.

Несмотря на жару и тошнотворный трупный запах из-за реки, аппетит у всех был волчий, некоторые полбуханки хлеба съедали в один присест.

– Что у тебя сегодня, Мишя?
– спросил Шажок замусоленного повара.

– Кашя, - ласково и с достоинством ответил тот.

Обычный этот ответ поднял настроение, и Шажок повеселел.
– "А сапоги надо бы все же поменять на наши...".

Полковник Гришин с удовлетворением осмотрел оборону двух батальонов полка Шапошникова, третий, хотя по счету второй, Леоненко, был впереди, за Сожем. Траншеи в полку были вырыты полного профиля, хотя уставом это не предусматривалось и в мирное время на учениях их не копали. Артиллерийские позиции обеих батарей оборудованы и замаскированы были, как положено. Везде в полку чувствовался порядок и хозяйский глаз.

– Долго здесь сидеть собрался, - бросил Гришин стоявшему за спиной Шапошникову.
– С Леоненко связь надежная?

– Только посыльными. Проводу не хватает. Два километра все же, а рация у них неисправная. Вчера было тихо, соприкосновения с противником не имел. Машины по шоссе проносятся на полной скорости или в сопровождении танков, и после паузы, озабоченно, Шапошников добавил: - Но сегодня, в семь тридцать, Леоненко доложил, что на его левом фланге слышен шум моторов автомашин, посланная туда разведка не вернулась. Я отсюда послал туда группу, ушла полчаса назад. Да ее и в бинокль еще можно увидеть.

– Где?
– полковник Гришин поднял к глазам бинокль.

– Видите, правее тех кустов сидят, только что Сож перешли.

– Вижу. А почему сидят, а не вперед идут?

Шапошников посмотрел в бинокль и отчетливо увидел, что на берегу реки на корточках сидят пятеро, без обмундирования.
– "А где же шестой? забеспокоился он.
– И почему действительно сидят?"

– Это как понимать? Купаются? Ты их на разведку или искупаться послал?
– зло спросил Гришин.

– Товарищ полковник, - позвал Гришина батальонный комиссар Жижин, председатель военного трибунала дивизии, - вас тут один военврач спрашивает, по делу...

– Что такое?
– повернулся Гришин. "Опять автотранспорт для раненых?" подумал он.

Молодой военврач волновался так, что не знал, куда девать руки.

– Товарищ полковник, у меня раненые...

– Что вам, машину, медикаменты?

– Нет, не в этом дело. Раненые, но как и куда раненые...

– То есть?

Подошли к сидевшей на земле группе красноармейцев. Все встали, увидев полковника.

– Ранения почти у всех в руку, в кисть.

– Что-о? Самострельщики? Кто старший? Из какой части?