О, эти арбалеты — гордость нонхов. Лучшее оружие для обитателей болот. Быстрые, меткие, почти беззвучные. С дротиками, смазанными либо кровью свыг, либо сонной пыльцой. Впрочем, яд не имеет значения, когда короткое оперение торчит из обоих глазниц. Ургуд, один из верховных лидеров Союзов, переоценил себя, свою значимость и свою силу.

Ценой стала жизнь.

Глупцы всегда платят жизнью.

Жестокие глупцы — не только своей.

Немой приказ, и подвластные крови марионетки отправились в детские покои. Главным сокровищем королевского зала была кладка. Священное место, где созревали последние яйца. Ближние потоки ушли от болот, погрузились вниз, глубоко под землю. А нонхи зависели от них слишком сильно. Чем ближе раса к потоку, тем сильней её магия, тем дольше жизнь.

Тем нужней сила мира, чтобы родиться.

Юки позаботится о том, чтобы очередная раса предателей исчезла из мира. Новые дети не родятся. А уже родившиеся… Зазубренное лезвие легко пробило руку, на богатые ковры брызнула кровь. Каждая капля — двойник. Каждый двойник — два или три нонха-марионетки. Власть крови — совсем не магия разума. Её не скинуть, от неё не избавиться. Пускай болотные ублюдки развлекаются, убивая своих.

А Юки ждёт открывшаяся рядом трещина. Её надо поскорее закрыть, пока ещё остались силы. Поворот, галерея, ещё один поворот, внутренний двор, сад с искусственным водопадом. Струи обожгли холодом привыкшее к жару болотного смрада лицо. Юки буквально подпрыгнул на кровати, перевернулся и закашлялся, тупо глядя на цветочный узор гостиничного покрывала.

— Что за…

— О, сканало. Гуд. Я уж думал, тебя, брат, опять придётся тащить в больничку.

— Больничку?.. — Юки сел на кровати и озадаченно поднял кубик льда. — Какую, к ёкаям больничку? Ты сам сказал, что мне надо выспаться, что не так?

— Ага. Было дело. Часов двадцать назад. Чё, не выспался? Мы так очередной экспресс просрём.

— Двадцать?

Кусочек льда скользил между пальцами. Юки смотрел на него, чувствуя себя особенно тупым. Не хватало ещё переспросить третий раз. Сайто опустил железное ведёрко для шампанского, из которого, очевидно, и устроил «утренний душ». Запотевшая бутылка стояла на тумбочке рядом. Сайто что, специально её заказал ради этого?! Глухое раздражение помогло проснуться куда лучше льда.

— Тебе не кажется, что это перебор? Вон рядом ванная комната, там есть холодная вода, в конце-то концов.

— Не сканало. Я пытался тебя трясти, пару раз саданул по роже — сорри ес чё — и вот, вывалил ведро льда. Если б и оно не сканало, пришлось бы тащить тебя в ванну и поливать из душа. Ну и там уже потом звать врача, Такеши, Валентина этого и кого там ещё.

— Знаешь, меня пугает твой подход к крепко спящим. Как Спящего пугает особенно.

— Гы-ы! Скажи спасибо, что меня не было в тот день, когда тебя вырубило! Ха! С другой стороны, авось оклемался бы побыстрее. Так ты это, в норме? Или позвать кого?

— В норме… кажется, — Юки выкинул почти растаявшую ледышку к остальным, отобрал у Сайто ведро и сгрёб в него лёд. Покрывало, конечно, всё равно промокло. Но так хоть не станет хуже. — Дрянь какая-то снилась. Я даже помню: вокруг меня были такие… ящеро-люди. Вроде даэллей, но с лицами крокодилов. Потом я заставил их драться друг с другом и пошёл закрывать разлом за водопадом…

— Ну-ну. Ты скажи сэнсэю, что с его травы тебя штырит. Уж хз, чё там с максимальной дозой. Но по мне сейчас передоз. Нахрена такие откаты?

— А ты прав.

— Да ну?

— Я про откаты: иммунитет не сработал. Обычно, когда я пью что-то, что на меня влияет, срабатывает иммунитет от ядов и эффект аннулируется. Весь алкоголь так, к примеру…

— Это ж сколько пива ты бездарно просрал?

— А тут не сработало, — проигнорировал Юки. — Выходит, перебор с лекарствами эта штука за яд не считает, и технически отравить меня можно?

— По крайней мере, ты уже точно в норме. Раз тебя на всякие рассуждения заносит. Давай меняй шмот и го. У меня этот особняк уже в печёнках.

Сайто красноречиво ткнул двумя пальцами в горло, напрочь игнорируя анатомию, забрал шампанское и вышел. Юки тоже не стал задерживаться. Роскошь роскошью, а домой хотелось давно.

Уж лучше привычные насмешки Акеми и грозное недовольство отца, чем небоскрёб полный незнакомцев, знающих физиономию Юки лучше своей.

Резинка привычно стянула волосы. Обычная чёрная вместо той с блёстками, что дала Михо. Забрать её видящая, к слову, отказалась. С Юки она не разговаривала, а на конференции демонстративно обращалась к «Сато-доно» таким тоном, будто зачитывала проклятие. Сайто предложил не париться и выкинуть в унитаз, но вещь всё-таки чужая. Просто так избавиться от неё претило воспитание.

Что же, отдаст потом. Когда Михо остынет. Знать бы ещё, что её окончательно «подогрело».

Одна из прядей упала на лицо. К ней Юки тоже привык, убрал за ухо на автомате и уставился в зеркало. В детстве Юки был полноват, отличался практически идеально круглым лицом, за что все сверстники дразнили его «данго». Однажды насмешки довели Юки до слёз, и он спрятался у дедушки. Тогда дедушка сказал, что Юки может не волноваться. Со временем и возрастом люди сильно меняются. Иногда — очень сильно. Доказательством стала детская фотография отца: оказывается, маленький Сато Нобуо был гораздо круглее.