Конечно, найдется тот историк, который станет рассказывать о моем участии в заговоре против Елизаветы, предварительно усмотрев сговор, но, уверен, что маститые ученые станут придерживаться классической версии спонтанности произошедшего. Некоторые будущие исторические источники уже готовы, что-то будет писаться и после. Мои мемуары, если дадут дожить, так же издадутся.

Сейчас же я, пока Александр Вист скучает в соседней комнате, просматриваю бумаги по компании вариоляции.

Испытуемые разбойники, которые прошли процедуру прививания, уже показали хороший результат. Да, из двухсот человек, двое умерло. Но, если смерть одного заключенного и можно связать с оспой, то второй, скорее всего, умер от чего-то простудного. Но тут Кашин предположил, что эта смерть была связана с тем, что организм привитого человека был ослаблен прививкой и тем самым не смог противостоять болезни. Но и этот результат, в целом, был потрясающим. Никто не заразился оспой после прививки, хотя имели контакт с зараженным.

Специфика приготовления вакцины состояла в том, что материал брался из только что образованных оспин у телят. Даже не коровы, и не в момент, когда болезнь уже прогрессирует. Я некогда вспомнил именно про коров, что они болеют оспой в легкой форме и о том, что прививки до данного научного открытия были опасны. Случалось и такое, что после массовых прививок, вспыхивали целые эпидемии. Потому то и боялись вообще связываться с оспой.

Теперь же, буквально послезавтра, я поеду в Ропшу, где уже началась компания по вариоляции. Первые пятьсот солдат и, что было важным, офицеров, пройдут процедуру.

Сложно, очень сложно, будет провести прививание для, хотя бы армии. И дело даже не в том, что будут протесты или какой саботаж. Проблема крылась в ином: отсутствие грамотного подготовленного персонала, необходимость большого количества скота, помещений для изоляции, обеспечение питания и еще много чего. Это гигантские суммы и вместе с тем отвлечение медицинского персонала, дефицит которого и так актуален.

Антон Иванович Кашин предоставил пространственный план по наращиванию масштабов прививочной компании. Первое, что бросалось в глаза — цифра в рублях. Только в ближайшее время потребуется порядка трехсот тысяч рублей и дальше нужно закладывать в бюджете на каждый год еще примерно по сто пятьдесят тысяч рублей.

Все бы ничего, для меня лично данный проект по карману. Но… имеются много иных программ и проектов, да и война на носу. Помнится из иной реальности, что Семилетняя война сильно потрепала российскую финансовую систему. Сколько бы ни длилась война в этом времени, останавливаться в развитии было преступным. Поэтому нужно где-то и ужаться, где-то и придержать серебро. Хорошо бы победить Фридриха за год, но, боюсь, что это окажется не таким уж и легким делом.

Вместе с тем, уже через два года до пятисот тысяч человек должны получить прививку. Первыми это сделают медикусы, чиновники, военные. С последними, в условиях войны будет сложно, но русская армия войдет на территорию Османской империи, вот эти части, в первую очередь. Нужно привить. Турки более иных страдают от эпидемий оспы, у них были годы, когда и пара миллионов подданных умирали от этой болезни.

Я позвонил в колокольчик и сразу же показался Илья — мой слуга, который уже больше секретарь.

— Скажи господину Висту, что он свободен! — повелел я секретарю.

Нужно кого-нибудь принять на должность секретаря. Желательно из не влиятельных, но знатных, да образованных. Еще бы и коммуникативным и исполительным. Мне без грамотного камердинера, которого я предпочитаю называть словом «секретарь», худо. Взял бы женщину, в прошлой жизни у меня были толковые помощницы, но тут… Нужно хотя бы Смольный институт благородных девиц основать.

Вообще, пора бы заниматься Просвещением более плотно. Я хотел это направление поручить Ивану Ивановичу Шувалову, тем более, что тот отдает почти миллион рублей в казну [так же и в РИ произошло]. Пусть эти деньги и составят бюджет ведомства на ближайший год. Гимназии, технический университет, артиллерийскую академию, Петербургский университет и еще ряд учебных заведений на ближайшие семь лет. Ну и от меня такое законодательство, чтобы оно регулировало обучение в этих учебных заведениях.

Особое внимание я хотел бы обратить на образование на новых российских территориях. Те же валахи, молдаване, крымцы, переселенцы в Новороссию — все они должны иметь возможность получить образование. И я не поскуплюсь, когда стану требовать с Ивана Ивановича Шувалова и с Христофора Антоновича Миниха организовать Таврический университет. Это важно и для развития региона и для имиджа империи. «Мы пришли не убивать, мы пришли учить и развиваться!» — вот такой примерно может быть лозунг. И в этом университете постараться отойти от религиозности, а собрать и ученых и Востока, с того же Китая, европейских. Пусть это не будут именитые люди. Главное, чтобы грамотные и готовые отринуть европейское чванство и учить всех и татар и армян и русских.

В Крыму не произошло того переселения нетатарского населения полуострова, как это случилось в иной истории по приказу Потемкина. Потому много тут и армян, и германцы есть, и кого только нет. Университет может стать той «мягкой силой», которая начнет скреплять людей.

— Спасибо, господин Вист, Вы свободны! — сказал я уходящему распорядителю похорон.

— Илья, кто еще есть в приемной? — спросил я слугу.

— Господин австрийский посол Франц фон Претлак, — ответил Илья.

И что нужно этому товарищу? Все послы выразили свое «почтение», а те, кого следовало бы считать союзником, фраппировали общение к новым монархом. Австрийское посольство выразило соболезнования, и все.

— Ваше Величество! — в кабинет вошел полноватый невысокий человек.

— Что ж, господин посол, — начал я упражняться в немецком языке. — Вы, наконец, решили прибыть. При том, не испрашивали аудиенции. Объясните причину Вашего визита, который мог и не состояться, знаете ли много работы по организации церемонии погребения императрицы.

— Прошу меня извинить за несоблюдение протокола, но дело не терпит отлагательств, — вроде бы и повинился посол, но с таким осадком, как будто я разговариваю с монархом.