Надо же, какое блаженство! Баня, кстати сказать, знакомая. Не иначе как Сабуров меня все-таки вытащил из того мира, как и обещал. Вот только зачем он в баню-то меня засунул? Чуть не угорел… Неужели от холода спасал?

В этот момент дверь открылась и в предбанник вошел князь-дракон.

— Доброго дня, Дмитрий Федорович, — поприветствовал я его.

— Очнулся значит? Ну ты герой просто, Соколов, — хмыкнул он и покачал головой. — После такого яда выжить — это не всякому дано. Два дня всего провалялся…

— Два дня?! — удивленно воскликнул я и схватился за плечо, которое тут же болью напомнило о себе.

— Угу, — кивнул он. — Через час уже третий пойдет.

— А я-то думаю, чего у меня живот от голода сводит? Теперь понятно, как может быть иначе, если двое суток ничего не ел?

— Если есть хочешь, то это хорошо. Поднимайся тогда наверх, буду тебя обедом кормить и новости срочные рассказывать.

— Прямо срочные? — усмехнулся я. — Неужели Британская империя нам войну объявила.

— Почти угадал, — нахмурился Сабуров.

— Не тяни, князь, говори, что случилось?

— Нечисть напала на Великое Московское княжество, — ответил он. — Сразу несколько прорывов одновременно, так что бойня там сейчас идет по полной программе.

— Шутишь?!

— Какие уж тут шутки… Пошли обедать, сейчас все за едой расскажу.

Пока я ел, Сабуров рассказывал мне последние новости. Понятное дело, что никакого вкуса блюд я не чувствовал, да и вообще не особо смотрел, что я ем. Скорее просто запихивался едой, чтобы в организм попало больше витаминов.

Судя по рассказу Дмитрия Федоровича, выходило так, что нечисть напала на Великое Московское княжество примерно через шесть часов после того, как он вытащил меня из мира высших существ.

По той информации, которая у него была, что-то около двадцати прорывов одновременно, но насколько эти сведения точны, он, разумеется, не знал. Ну да ладно, это я и без него выясню. Пока мне главное знать основное, а это сам факт нападения и что князь-дракон явно не шутит.

— Что делать планируешь? — спросил Сабуров, отвлекая меня от моих размышлений, в которые я погрузился после его рассказа.

— Все по плану. Сейчас в Москву, затем связываюсь с Департаментом, узнаю текущую ситуацию, а дальше будет видно. Думаю, без работы они меня не оставят.

— Понятно, — кивнул он. — Жаль времени на дорогу много потеряешь. Хотя, по моей информации, у тебя на большой земле вертолет имеется…

— Есть такое дело, — согласился я. — Но вертолет без меня в Москву полетит. Имеется у меня средство более быстрой доставки моего тела в родное имение.

— Неужели артефакт какой-нибудь?

— Ага, подарок одного парня из Бухары.

— Славное место, — погладил бороду Дмитрий Федорович. — Принимают там хорошо, а вот подарки за красивые глаза не делают. Ты прямо весь из сюрпризов состоишь, Владимир Михайлович. Не хотел бы я твоим врагом становиться.

— Надеюсь и не станете, князь. Нам с вами делить друг с другом вроде нечего, так что поводов для ссоры не вижу, — сказал я. — Спасибо вам за помощь. Теперь я ваш кровный должник, выходит.

— Кровный? Да нет, ты уж палку не перегибай. Все самое сложное ты сам сделал вместе с Лучезарным. Он огнеподобного убил, ты его хозяина прикончил, так что моя заслуга невелика, — он пожал плечами, затем взял с тарелки маленький соленый огурец и в один миг съел его. — Лишь только обратно в наш мир тебя вытащил, только и всего. Так что привезешь подарков каких-нибудь редкоземельных и будет с тебя.

— Вы же меня от смерти спасли, Дмитрий Федорович… Кто бы мне рану лечил, кроме вас?

— Ну это тоже ерунда… — отмахнулся он. — Так, травки всякие, да припарочки… Вот подарками за все вместе и расплатишься. Побольше привезешь значит, сколько не жалко.

— Хорошо, притащу сколько в Рюкзак влезет.

— Вообще, рана плохая… Помучает она тебя еще. Такое за один день не лечится. Оружие, которым тебя хозяин огнеподобного потчевал, проклятое и часть его в твоем теле навсегда осталась. Не думаю, что прям сильно болеть будет, но мало приятного…

Если это так на самом деле, то новости хреновые. Как-то не очень хочется жить с ощущением того, что меня какая-то гадость изнутри точит.

— Князь, навсегда — это слово какое-то слишком печальное. Может все-таки можно что-то придумать?

— Проклятые артефакты — дело хлопотное, — вздохнул Сабуров. — С ними никто связываться никогда не любил, а потому еще и малоизученное. Не знаю я рецептов, которые прямо сейчас тебе дать смогу, поэтому и говорю, как есть… Так что, ты уж извини, Соколов, пока мне порадовать тебя нечем.