Как и любой адмирал формалист, привыкший руководствоваться в своей службе тысячи раз отработанными тактическими схемами и правилами устава, Дэвис прекрасно понимал свои сильные и слабые стороны.

Но понимание, не означает, что эти слабости просто возьмут и исчезнут.

В сложившейся ситуации, когда противник совершил явную тактическую глупость, практически жертвуя своими разведывательными силами, Террадок не мог найти причину подобного шага. Для него это казалось чем-то не имеющим смысла.

К счастью, общение с Пайком научило его одной простой истине.

Никто ничего не делает просто так.

Если твой противник прыгает на одной ноге с завязанными глазами и стреляет в воздух, значит, на то есть обоснованная причина.

Просто он её ещё не знает.

— Мы проверяли точки выхода противника из гиперпространства?

— Так точно, сэр, — отозвался стоящий рядом начальник штаба Террадока. — Энергетический выброс при переходе соответствует количеству опознанных нами кораблей. Если бы вместе с ними появилось что-то ещё, то мы бы это заметили.

К тому же патрульные корветы и станции наблюдения дополнительно проверили эти области сразу же после появления кораблей Протектората.

— Значит, мимо, — с раздражением буркнул адмирал, не сводя глаз с тактической проекции в центре флагманского мостика «Лаффаета».

Может быть Штутгард… Нет! Террадок отмёл появившуюся мысль в сторону.

Последний доклад от отправленных к Бедергару разведчиков не докладывал о том, что Второй Флот как-то готовится к атаке на Лаконию или же любую другую систему.

Сейчас у Бедергара находились восемь верденских эсминцев, тщательно наблюдающих за происходящим в системе. Им же в дополнение приданы три скоростных курьера, способных преодолеть расстояние между двумя системами всего за двадцать восемь часов. Дредноутам на такой переход потребовалось бы по меньшей мере трое суток.

Если Филипп решился бы на какие-то опрометчивые действия, то выставленные Террадоком пикеты заметили бы это и предупредили своего адмирала заблаговременно.

Тут что-то другое…

— «Рысь», «Гадониас», «Рыцарь» и «Марут» открыли огонь, сэр.

Террадок кивнул. Отведенное на ожидание и размышление время только что истекло.

На самом деле оно истекло уже три с половиной минуты назад, если быть точным.

Обозначенные пары лёгких и тяжёлых крейсеров вступили в ракетную перестрелку с Группой Три две минуты и сорок секунд назад, если быть совсем уж точным. Просто только сейчас данные об этом дошли наконец до флагмана.

И стоящий на его флагманском мостике контр-адмирал в тысячный раз проклял всеми богами ненавистную физику, что мешала ему наблюдать за действиями своих людей.

Крошечные алые точки противокорабельных ракет отделились от верденских кораблей и устремились в стороны противника. Командир тяжёлого крейсера «Марут», ведущего в этом соединении, решил не размениваться по мелочам и не заниматься экономией боеприпасов.

По одному только количеству иконок ракет на проекции, Террадок пришёл к выводу, что его крейсера только что выпустили в приближающиеся рейнские корабли полные сдвоенные залпы.

К слову, их противник не собирался миндальничать. Практически одновременно появились и отметки запущенных оппонентом противокорабельных ракет.

Второе за долгое время сражение в Лаконии наконец началось.

Впервые рейнцы перешли от простого наблюдения к чему-то серьезному.

И это настораживало.

Упрямо твердило, что несмотря на кажущуюся глупость своих действий, они настроены серьёзно…

Его это бесило.

Вот так вот стоять и наблюдать за происходящим, без возможности самому поучаствовать в драке. Горячий на руку адмирал никогда не бежал от хорошей потасовки в молодости. Ещё одна черта его горячего характера которую он с возрастом, пусть и не без труда, но научился держать под контролем.

Только это совсем не означало, что ему стало легче.

Все внутри него требовало отдать приказ и направить «Лаффает» на встречу врагу.

А вместо этого приходилось смотреть, как вместо него своими жизнями рисковали другие.

Он это ненавидел.

Лёгкие крейсера «Рысь» и «Гадониас» сконцентрировали свой огонь на двух эсминцах, выбрав каждый для себя, как отдельную цель. В тоже самое время «Марут» и «Рыцарь» принялись обстреливать лёгкий крейсер, как самого важного и более опасного противника.