— Молодец, — Аристократ протянул ему руку, а юноша ответил на рукопожатие и почувствовал купюру сложенную пополам, — Сходи сегодня к людям на территорию хинтов, потренируйся.

— Спасибо, будет исполнено, — ответил Борис, засовывая купюры в задний карман.

Они завернули в светлый двор, в котором стояло много машин, но совершенно не было людей.

— Безин не собирай, только вызови те эмоции, что тебе нужны. Вон туда, — Аристократ показал на спортивную иномарку в дальнем и тёмном углу.

Машина была чёрным пятном, которое сливалось с этой частью двора. Борис внимательно всматривался, но не мог понять, какой она марки. Аристократ завёл двигатель с помощью брелка, потом подошёл ближе к юноше и сказал:

— Куда сейчас пойдёшь?

— К Виктору. Я уже ему показался, не вернусь, он будет волноваться.

— Что у него спросишь?

— То же самое. Может, он что интересное посоветует.

— После этого пойди и потренируйся.

Аристократ сел в машину и довольно быстро покинул двор. Когда машина скрылась из виду, Борис услышал рёв мотора и скрип резины.

Он вернулся в тату-салон. Виктор, откинувшись на спинку дивана и заложив ногу на ногу, смотрел на входную дверь.

— Как всё прошло?

— Я же под защитой Аристократа, ничего плохого со мной не может произойти.

— Суть моего вопроса в другом.

— Тогда спросите прямо.

— О чём ты хотел со мной поговорить?

— Вчера я столкнулся с проблемой, не мог собрать с посетителей безин. Люди приходили добрые и вежливые, совсем не наши клиенты.

— А что конкретно ты искал в них?

— Гнев, злобу, ненависть…

— По правилам мы не вредим людям, но не стоит этим ограничиваться. Прости, что перебил. Нужно видеть в них таких же живых существ, как ты и я. В них же есть чувства, которые могут разжечь огонь. Любовь может?

— Но разве она не сдерживает?

— Ищи любовь жгучую, всепоглощающую, что идёт от чистого сердца. Её испытывает мать, что зацеловывает своего ребёнка, знаешь, так, что закапывается в его щёку. Тебе нужно искать такие чувства.

Борис почесал затылок.

— За мой скромный опыт, не припоминаю, чтобы хоть раз мне попался человек, в котором я бы почувствовал любовь.

— Элементарную вещь скажу, но люди не держат любовь на поверхности. Любовь не для всех.

Борис рассмеялся и старался не фальшивить, но ему показалось, что он не попадает в настоящий смех и сквозь затухающий хохот ответил:

— А ненависть для всех?

Виктор посмотрел в сторону и еле заметно кивнул.

— Я же могу любить всех. Ненависти для них у меня ни капли нет, — сказал Борис.

— Ты прав, ни капли. Вместо неё в тебе плещется недоверие, а любовь внутри тебя, глубоко внутри.

— Год уже прошёл, я другой человек.

— Унт, Борис, унт.

Чёрная сфера заволокла всё вокруг, она скрыла стойку ресепшена и входную дверь. Верхушка была совсем близко, руку протяни и коснешься. Борис выдохнул от облегчения и размял щёки ладонями.

— А теперь по делу, тебе есть, что сказать мне?

— Я знаю, у кого ещё есть иммунитет, это Семён, бывший хозяин магазина. Он хранит в своём теле большое количество безина и держит свои эмоции под контролем — это и есть ключ. Получается, нам с вами порабощение разума не грозит.

Виктор слушал своего подмастерья, потирая подбородок, и когда тот закончил, ещё несколько минут молчал. В его мыслях вырисовывались планы по свержению Аристократа, действовать нужно было быстро, раз на их стороне такое преимущество. Борис в этот момент терпеливо ждал ответа.

— Борис, то, что я дальше тебе скажу важно исполнить. Это единственный путь, путь к успеху. Ещё раз повторю, другого выхода нет. Нужно сказать Аристократу, что ты не подвержен гипнозу, но причину назвать ложную, а именно, что для иммунитета нужно чувство нонконформизма и независимости. Он тебе точно поверит, ведь в тебе есть то искреннее желание не подчиняться, а в Семёне такое чувство само собой разумеющееся.

— Постойте, я должен и его раскрыть?

— Должен, иначе ничего не получится.

— По вашему плану, что с ним должен сделать Аристократ, чтобы для нас всё прошло гладко?

— Семёна в живых он не оставит, это точно. Его жизнь и так принадлежит Аристократу, он просто вызовет его на честный поединок. Аристократ уже один выиграл, выиграет и второй. Тебя он не тронет, ты ему нужен для захвата моего салона.

Борис не чувствовал жалости или горечи из-за необходимости предавать унта, который сослужил ему такую важную службу, тем не менее он понимал, что это нарушение морального правила, людского неписанного закона. Виктор однозначно ошибается, нельзя отправлять Семёна на смерть только потому, что он был вовлечён в конфликт, даже не просто вовлечён, а внёс неоценимый вклад по его скорейшему разрешению. Мастер решил судьбу своего собрата за считанные минуты, вынес ему смертный приговор и назвал его единственным возможным выходом. Для Бориса вся ситуация была предельно ясна, но способа разрешения этой дилеммы с наименьшими потерями он пока не нашёл.