Самым верным способом сэкономить время было такси. Юноша присел на заднее сидение чистой иномарки, а когда машина тронулась, ему в голову пришла мысль спровоцировать водителя на территории хинтов. Затея была погребена, когда таксист начал орать благим матом на водителя, что не давал ему перестроиться, а они ещё не проехали даже первого перекрёстка. Такси осветило фарами ворота церкви. Борис вышел без спешки, аккуратно закрыл дверь и сразу рванул к входу по пустому двору, который освещали четыре высоких фонаря.

Двери церкви оказались открыты, поэтому он не обратил внимания на табличку с графиком работы и даже не подумал о ней. Внутри было темнее, чем в прошлый раз, свет исходил только от тусклых ламп над алтарём и портретами адептов веры. Борис обошёл основной зал, но не наткнулся ни на одного из служителей или верующих. Он прислушался, сквозь гудение ламп и воздуха в трубах вентиляции юноша услышал тяжёлые шаги в комнате, где он разговаривал с Малиотом. Змейка выползла на плечо и прошептала:

— Борис, вы что застыли? Откровение?

— Заползи в дверь и покажи мне, что там происходит.

Чёрная кобра спустилась по коже юноши, сползла по штанине на пол и слилась с полом. Она, извиваясь, в спешке скользнула в деревянную дверь. Комнату через одностворчатое окно освещал слабый свет от уличного фонаря, он мог покрыть только половину стола и стул Малиота. Змейка услышала громкие шаги и почувствовала, как перед ней сотрясается пол. Неизвестный приближался, а кобра застыла на месте и подняла глаза вверх, насколько позволяли веки. Глухой стук дерева о дерево и скрип дверных петлей заставил Бориса спрятаться за ближайшей колонной. Редкая поступь разносилась эхом под сводами церкви и закончилась хлопком входной двери.

Змейка вернулась на своё место; Борис стоял, прижавшись к колонне, и не хотел уходить. Глазами кобры он увидел Малиота с деревянной коробкой, такие часто показывали в фильмах о войне, только там они были болотно-зелёные, а эта грязно-голубая. Через все щели плотных досок проникал белый свет, а содержимое перетиралось и звенело с каждым шагом как металлические гири

Борис выждал достаточно и хотел уже пойти на выход, но услышал, что дверь закрывается на замок. Освещение по-прежнему горело, что было единственным плюсом в сложившейся ситуации, но этот факт не давал надежду покинуть здание. Юный унт перебрал всех представителей своего арсенала, но они не смогут вызволить его бесследно. В церкви окна были только под потолком и в комнате Малиота, они имели железную раму и не открывались, за исключением крохотной форточки сверху. Другой выход был за алтарём в противоположной стороне от основного, но его забаррикадировали длинной лавкой и связали бронзовые ручки толстой верёвкой. Борис уселся на стул Малиота и перевёл взгляд со стола на окно, он хотел просто разбить стекло и выбраться наружу — всё равно его засекли камеры. С другой стороны, в таком случае их точно проверят. Он вспомнил Семёна, чья способность воспламенять объекты сейчас бы пригодилась, он мог просто вырезать стекло, а потом запаять его обратно. Борис встал со стула и стал набирать номер.

— Привет, извини, что так поздно… а, да-да, конечно. Мне нужна твоя помощь. Я скину тебе геометку. Как приедешь, напиши. Не забудь, именно напиши. Ничего серьёзного и ничего не случилось. На месте всё объясню.

Борис вернулся в зал и стал посреди него, он прислушивался ко всем звукам вокруг и периодически смотрел во все стороны. Спустя примерно полчаса телефон в его ладони завибрировал, на дисплее было сообщение о том, что помощь уже прибыла. В ответ он написал, что нужно подойти к окну, которое он обозначил на геометке. Борис побежал в комнату Малиота и увидел, что там стояла Ирина, её поза твёрдая, а кулаки плотно сжаты. Прямо за спиной девушки было то самое вдребезги разбитое окно, а рама лежала рядом куском помятого железа.

— Я рад тебя видеть, Ирина, — сказал Борис с теплой радостью в голосе и двинулся к ней, — но нам уже нужно уходить.

Ирина холодно смотрела на него, а потом бросила взгляд в сторону входной двери. Борис тоже услышал посторонние звуки, стоило ему прислушаться, и он определил их как ноготки, которые клацают по каменному полу. Он сложил руки рупором, приложил их к уху Ирины и прошептал:

— Медленно и бесшумно выходи через дыру и начинай заделывать окно от краёв к центру, — пока Борис говорил, он раздавил и засунул пару зубчиков чеснока в передний карман её джинсов.

Юноша на четвереньках подполз к двери и вложил в зубы двум материализованным мышам по одной дымовой шашке. Зверьки, держась в тени, двинулись на звуки незнакомцев, что проникли в церковь. Опасения Бориса подтвердились, это были две собаки Аристократа — джек-рассел-терьер и гончая. Они осматривали территорию по периметру и через пару минут могли сомкнуть их в клещи.

Борис отдал мышам приказ заложить дымовые шашки около двери и возвращаться прежним путём. Он посмотрел на окно, рама стояла на месте без следов взлома, а стёкла устанавливали игольчатые паучки — отверстие восстановили только наполовину. Борис схватил обоих грызунов, подорвал дымовые шашки и побежал к окну. Когда он стрелой вылетел из него, Ирина направила всех паучков на завершение ремонта стекла, и они за пару секунд его закончили. Борис выпустил вверх ворона и раскидал полумесяцем дымовые шашки. Ирина взяла его за руку и побежала в сторону тени от дерева, которое перевесило свои ветви через забор. Он не сопротивлялся и старался подстроиться под её движения, чтобы не стать обузой. Девушка пришла сюда по скрытым, тёмным местам территории храма и приметила по пути все камеры. Они легко перемахнули через забор с пиками и побежали вглубь соседнего двора.

Борис создал свой треугольный купол посреди игровой площадки, но оставил улыбку на лице. Они присели на лавочку, чтобы отдышаться и немного остыть. Ирина молчала, а Борис, как только понял, что уже пора ей всё объяснить, рассказал обо всём, что произошло с ним сегодня и что привело его в эту церковь.

— Аристократ хотел только, чтобы ты потренировался или что-то ещё? — спросила она с явным нажимом.

— Речь шла только об этом, — Борис старался не отводить глаз.

— Он просил тебя сделать то, что ты бы никогда в жизни не сделал?