– Ха! – не удержался от возгласа Рэльгар, представив себя кровожадным монстром на троне, к которому цепями пристегнуты угнетаемые властью курсанты.

Окажись парень не настолько доверчивым и глупым, он бы проверил так ли это. Поговорил с ребятами из академии. Убедился, что никто никого не держит взаперти, и часть курсантов планирует продолжить обучение в Лифгане. Правда, после вероломного нападения, поедут лишь самые упорные - те, кто рассчитывает там остаться. Огня им в дорожку. Предатели стране не нужны.

– А вот это любопытно, - пробормотал Рэльгар, ловя себя на том, что губы растягиваются в улыбке.

– И что? Прям каждое утро? – уточнил у секретаря.

Тот кивнул. Просветлел лицом. Подтвердил:

– Наши на рассвете специально охрану снимают. Чтоб не мешать. Любопытных гоняют. А то повадились подглядывать. Позор какой.

Его величество неодобрительно кивнул. Действительно позор. Там, можно сказать, личная жизнь складывается, а они лезут…

– Передайте ректору, чтобы удвоил наказание за нарушение режима больного. И никаких посторонних, гм, на рассвете.

Может они и ошибаются, и она прилетает исключительно с целью исцелить – кто их разберет с нечеловеческой логикой. А если нет?

– Не испортить бы, - озабоченно потер подбородок Рэльгар. Усмехнулся – дожил. О личной жизни калкалоса беспокоится. С другой стороны… Он припомнил свою подпись на указе о даровании почетного гражданства калкалосу по имени Драго. Ну а забота о подданных есть первейшая суть его правления.

– Рыбы там оставьте… Двойную порцию, - не веря, что это говорит, произнес Рэльгар, - и проследите, чтобы ассара не переусердствовала. Спугнем излишней активностью.

Секретарь сделал пометку.

– Команды отбыли вчера? – спросил король.

– Да, - кивнул секретарь, - перед отъездом до руководителей групп доведены истинные причины происшествия на открытии игр. Рузанда и Рива-Атор проявили понимание и отказались выставлять претензии о задержании их граждан.

– Не верится, что третий участник нападения оказался из наших, - тяжело вздохнул Рэльгар. Когда чужой приходит с огнем, это еще понятно, но когда свой поджигает собственный дом… Слишком больно для прощения.

Ну вот чего ему не хватало? Последний курс. Здоровый, красивый, сильный дар. Пару лет назад вернулся с обучения из Лифганы. Отличные рекомендации. Любой путь был открыт. Семья и невесту уже присмотрела.

– Третье высочество, - начал было секретарь, но Рэльгар его раздраженно прервал:

– Нет, я не собираюсь всех, кто обучался в Лифгане считать предателями и отправлять на рудники. Если ты забыл, начать нам придется с декана факультета менталистики и моего племянника. Вместо этого мы соберем доказательства, и я выступлю с обращением к народу. Семьи не будут в восторге – их лишат возможности кичиться своей исключительностью, но мы уже вступили на путь огня. Отступать, значит, показать себя сожженными в пепел.

Секретарь позволил себе кислое выражение лица – его война не прельщала, но возражать не посмел.

– И вы просили отдельную сводку по происшествиям у соседей.

Рэльгар нетерпеливо подался вперед. Быстро просмотрел поданный лист, потом вчитался более внимательно. Кивнул удовлетворенно – началось. Распорядился:

– Надо предупредить, что калкалосы вышли на охоту. Не уверен, что наши крылатые собратья будут разбираться, кто на самом деле прав, а кто виноват. Боюсь, под ударом все, у кого ментальный дар выше среднего. Начали они, ожидаемо, с кораблей - их проще достать с воды. Подготовьте запрет на выезд из Асмаса всех менталистов. Не хотелось бы, чтобы те попали под удар. Соседи пусть сами позаботятся о своих. И надо намекнуть, что охота будет продолжаться, пока Лифгана не сдаст истинных убийц. Тех, кто довел калкалоса до помешательства и натравил его на Асмас. И ведь не просто натравил, а еще и тренировки устраивал, топя корабли, - со злостью добавил Рэльгар.

– Сделаем, - пометил в записях секретарь, - но семьи…

– Как всегда будут недовольны. Впрочем, я могу предложить кому-нибудь рискнуть и сходить до Такии и обратно, но с условием – никаких претензий к калкалосам по поводу сожженного трупа.

– Думаю, никто не согласится, - заметил секретарь.

– Уверен в этом, - кивнул его величество, - а потому… корона исключительно с заботой о подданных вводит временный запрет на путешествия. Посидят дома, больше пользы здесь принесут.

– Леди ассара, - страдальчески попросили из-за спины.

Юля вздохнула. Она почти привыкла к нахождению вокруг охраны, но это «почти» временами сильно мешало жить.

– Мне надо убедиться, что они не натворят бед, - еще и оправдываться за свои действия приходится, точно перед начальством.

Вряд ли пятеро подростков смогут разозлить калкалосов, те понимали разницу между взрослой особью и несмышленым «яйцом», но убедиться Юля обязана, ибо является названной матерью двух из пяти «лазутчиков».