— Нет, не войдёт, — вдруг перебил её Арно, и Алурия удивлённо посмотрела на него.

Максимилиан д’Арно, который давал высокие оценки воинскому мастерству склавинов, неожиданно решил оспорить её предположения? Хорошо, это как минимум интересно.

— Мир со склавинами продлиться пока жив нынешний император. Его недаром называют последним рыцарем Ойкумены. Он оценил вас жест. Но ему наследует принц Андрей…

— Который остался жив и не попал в плен, — заметила Алурия.

— Да. Поэтому он нас ненавидит. И как только принц Андрей или, как его называют здесь имперский князь, воцариться на престоле Великой Северной империи, то сразу стакнётся с недобитыми нами врагами и вступит в войну. И да, Ваше Величество, не забывайте, что у склавинов, как и у альбийцев подрастают ученики шелта, которых готовят специально для войны с нами.

Алурия равнодушно пожала плечами. Казалось, её не волнуют такие тонкости.

— Значит, будет война, а может быть, мы решим это дело как-то иначе. В любом случае мы получим несколько лет передышки, и сможем покончить с Магнаальбией, которые нападают на нас с моря. И ещё мой брат Борагос умиротворит Кантабрийское королевство, что укрепит наши силы.

Присутствующие склонили головы в знак согласия и признания мудрости их владычицы. Только Арно скептически поджал губы. Максимилиан был уверен, он обязательно ещё столкнётся и не раз с тем мальчишкой, что обхитрил его в Эйсенбирге, а ещё чародей помнил глаза имперского князя Андрея, когда принёс ему сообщение о перемирии. Они пылали яростью и гневом. Поэтому он ни на каплю не преувеличил, говоря о нём Алурии.

Сказать, что имперский князь Андрей Мономахов, потомок владык Восточной империи, чья родословная тянулась в совсем легендарные времена, был в ярости — ничего не сказать. Он прекрасно понимал, что они потерпели поражение и великодушие противника, отказавшегося добивать поверженного врага, или требовать сдачи в плен, его глубоко оскорбило.

Поэтому, когда князь Андрей прибыл в Блаубандам, столицу Гевершахта, он был в отвратительном настроении. Встретившись с посланником Белкиным, он закрылся в комнате и о чём-то долго с ним беседовал.

Сопровождавшему его Анджею Качмареку не было до этого дела. После смерти генералиссимуса Ингварова он впал в ступор и реагировал только на небольшие внешние раздражения. Он пропустил и известия о том, что в Кёнингсгофе — столице королевства Грёнцен состоялась встреча Преображенского и де Монфора, которые и подписали мирное соглашение между двумя воюющими державами.

При этом Алурия осталась только в выигрыше. В тексте мирного договора Нейстрия была названа империей, а она императрицей.

— Что же господа! — потёрла она руки, и глаза её хитро засверкали. — Теперь у нас окончательно развязаны руки, и мы можем вывести из игры Западную империю одним эффектным ударом.

Так как переговоры между нейстрийцами и алеманами не увенчались успехом, то Алурия приказала отменить перемирие, а армию возглавил Арно, уже ставший королём Гевершахта Максимилианом I д’Арно. Вместе с ним, помощником, отправился и Эжен Тома, у которого тоже чесались кулаки.

Нейстрийские войска, заскучавшие после победы в битве при Ринко, бодро перешли границу вассального Западной империи королевства Вальдланд и устремились на столицу — город Минга.

К тому времени император Оттон Десятый сделал свою последнюю глупость в этой войне. Поставил командующим, которая должна была отбить нейстрийскую армию своего старшего сына эрцгерцога Пауля, обойдя как младшего Иоганна, так и племянника Ульриха. Когда император соизволил назвать причину — Пауль не проиграл ни одной битвы, в то время как Иоганна вышибли из Риволланда, а Ульриха из Северной Латинии, то даже у не имевших никакого отношения к военному делу придворных волосы встали дыбом.

Но делать было нечего, пришлось им подчиниться наследнику престола, который бегал от Алурии, как заяц, но теперь напыщенно заявлял, что избавит имперские земли от этой выскочки.

И вроде бы даже на первых порах всё шло неплохо. Первое столкновение армии Пауля фон Фалькштейна с силами Максимилиана д’Арно близ деревни Альткирхен, было выиграно алеманами. Хотя фон Шифф и хватался за голову, говоря, что это пиррова победа. А дело было в том, что Эжен Тома, столкнувшись с превосходящими силами противника, не стал рваться вперёд, в бой, а стал отходить, при этом непрерывно контратакуя, и это вселило в алеманов уверенность, но в итоге их потери кратно превзошли нейстрийские.

Нейстрийцы отошли к деревне Нейсдорф и заняли оборонительную позицию. Обрадованный эрцгерцог Пауль приказал, удвоив усилия, двигаться за ними, ожидая решающего сражения, но к утру стало ясно, что Эжен Тома снова отступил. Алеманы заняли Нейсдорф без боя.

Однако и сам Максимилиан д’Арно, который и приказывал Тома отступать, ничего не делал просто так. Битва у Альткирхен дала Арно информацию о противнике, и том, какую тактику Пауль предпочитает использовать, и когда алеманнская армия двинулась из Нейсдорфа, то встретил их у Кронбрука.