Осторожно начинает двигаться, все еще прислушиваясь к моей руке. Снова размазываю смазку, что обильно покрывает член, и уже смазанным пальцем чуть проникаю в попку. Не замечает, охваченная процессом. Наглею, и ввожу чуть больше. Начинает напрягаться, но не от наличия пальца, а от приближающегося оргазма. Правой рукой ласкаю горошину клитора. Громко стонет, и обильно кончает, сильно сжав член и палец.

— Моя девочка, — рычу на ушко, кончая следом.

— Что это было? — спрашивает, рвано дыша.

Не отвечаю, продолжая медленно двигаться внутри.

— Кир, — стонет в подушку.

— Да да? — ложусь рядом, накидывая на Варю покрывало.

— Это был твой палец в моей…

— Ага, — притягиваю к себе поближе, подтыкая покрывало под нее.

— Козел ты, — бурчит в мою подмышку. — Самый настоящий козел.

— Козел, — соглашаюсь я, — Но твой оргазм стоил того.

не забываем жмакать звездочки и писать комменты) моя муза очень это любит)

11. Варвара Миронова.

Просыпаюсь утром, а все тело болит. Тянет низ живота. В раскоряку доползаю на кухню, попить водички. Все таки Нинина наливка-это что-то. Да и Кирилл подлил маслица в огонь. Соски ныли до сих пор. Грыз он их, что ли?

Жадно присасываюсь к бутылке с колодезной водой. От ее холода сводят зубы. Пью, не могу напиться. Вкуснее я ее ничего не пробовала!

— Мне оставь чуть-чуть. — басит позади майор. От неожиданности вздрагиваю, ледяная вода льется на многострадальную грудь

— Напугал, дурень. — оборачиваюсь к Коновалову. Видок у него, конечно, тот еще. Как будто пила не я, а он. Под глазами темные круги, на груди царапины, на шее засос. Это я его вчера так что ли?

Отбирает у меня бутылку и осушает ее до дна за пару глотков. Достает из холодильника вторую, и выпивает наполовину. Дышит тяжело, будто стометровку бежал.

— Хорошо себя чувствуешь? — спрашиваю, прикладывая ладонь к его лбу.

— Нормально, Булочка, — и хищно ведет носом.

— Кир. Нет. — прошу о пощаде. — День отдыха. Болит все.

Обнимает так, что утыкаюсь носом в волосатую грудь.

— Дорвались оба, — целует куда то в макушку. — Вчера был день откровений какой-то.

— Да уж. Жизнь бьет ключом, — соглашаюсь, глядя его по широкой спине.

— Варвара.

— Чего тебе, мишка?

— Мне кажется, что нам все же следует одеться, — хмыкает, — А то все начнется сначала.

Чувствую, как краснеют щеки. Я, конечно, считала себя довольно раскрепощенной и опытной в сексе, но вот так вот стоять, обнявшись голышом на кухне, мне еще не приходилось. И почему то стало стыдно. Хотя, кого стесняться то? Майора, который вчера как сумасшедший, иступленно терзал мою тушку, доводя до оргазма раз за разом? Или перед Ниной и Сергеем, которые наверняка вчера так же были заняты?

Одеваемся. Ловлю на себе жадные взгляды Кирилла. Вот же ж маньяк! Но, надо признать, меня это заводит. О чем еще могла мечтать такая девушка, как я? Огромный, во всех смыслах, мужик, который страстно меня желает. Плюс, не дурак. Да, вспыльчив, да, ревнив. Но его отношение ко мне перекрывает все недостатки. Помню, когда ночью ему рассказывала историю своей жизни, Кирилл напрягся. Я почти представила, что он хочет сделать с теми, кто остался в моей прошлой жизни. Представила, и ужаснулась. И хоть он пообещал мне, что не тронет никого из них, меня грызли сомнения, что сказал он это исключительно для моего успокоения.

После обеда, на огонек заглянули Нина с Сергеем. С новостями.

— Сегодня министерский с проверкой нагрянет.

— С проверкой? — удивляюсь я.

— С проверкой. — кивает Кирилл. — Проверять будет, не поубивал ли я тут всех в округе.

— То есть?

— Заканчивай пугать девушку, майор. — Сергий смотрит на Коновалова осуждающе, а потом обращается ко мне, — Просто наше минестерское начальство разрешило вам сюда уехать с одним условием, что они будут иногда приезжать, проверять, как тут дела, не нуждаетесь ли в чем-то.

— Именно! — поддакивает Нина. — А там уж и обратно вернуться сможете. Милош там чудит. У куратора скоро бомбанет.

— Чего натворил?

— Да так то ни чего серьезного. — жмет плечами ведьма. — Только фсбшную операцию сорвал.

Глаза майора становятся квадратными.

— Это как это?

— Загрыз обидчика своей Луны.

Майор присвистнул и расхохотался.

— Осталось Сашку женить, и все.

— Пожалей старика, пушистый. Малой сейчас единственный боеспособный опер на всю область остался. Ты, уж извини, не в счет. Вуковича теперь не скоро в поля выпустят, пока его волк не перебесится. Так что…