Внутри тела пробежал вихрь обжигающего пламени, сжигая еле живые каналы дотла. А на голову мага обрушилось сжатое в одну точку острие пилума. Плетение, подсмотренное у ранившей меня девчонки, было беспощадным. Кровавая волна ударила в стороны, приводя третьего архонта в ужас. Гад успел отпрянуть, окутавшись щитом, на его пальцах вспыхнул свет «клинка ведьмы», как раздался короткий свист клинка — и полный боли крик.

Мы обернулись одновременно.

Отбив клинок Эйсина, Рюэн нанес молниеносный удар. Его клинок описал рваную дугу и полоснул по руке, сжимавшей омни-меч. Мгновенно отпрянув, Рюэн обернулся: меч выпал из разжатых пальцев и лязгнул об пол.

Эйсин с отчаянным воплем вцепился в руку, повисшую на лоскуте кожи. Рюэн вовремя отпрянул — воздух вокруг архонта буквально вскипел от энергии. Но архимаг не собирался успокаиваться. Окутавшись щитом, он рванулся в очередную атаку, занося меч в смертельном замахе.

И в этот момент архонт ударил. Но не в Рюэна, а в землю. Ветряной кулак поднял облако серой пыли, скрывая соперника от архимага. А следом на него обрушилась молния, которая начисто сдула магический барьер. Почуяв опасность, Рюэн рванулся назад, но было поздно.

Из-под земли в него ударило громадное каменное копье. Жалобно зазвенел меч, которым Рюэн закрылся от удара, но каменный таран остановить было невозможно. Смяв мага как куклу, глыба швырнула его в воздух на несколько метров назад, к израненной дочери.

— Ублюдок…

В пыльно завесе проявилась фигура архонта. Его рука дымилась, как головешка, срастаясь на глазах. Измотанный боем маг снял с пояса резную коробочку, поднес ко рту и всыпал в себя целую пригоршню сияющих магией горошин.

Потускневшая аура архонта вспыхнула с новой силой, озарив ангар жуткими бледно-голубыми всполохами. Эйсин собирал силу, фокусировал ее в одной точке, готовясь к последнему, роковому удару.

Нельзя позволить ему! Я рванулся к Эйсину, на ходу отшвыривая третьего соперника. Сзади донесся глухой стук и всхрип падающего мага, но меня не волновало, даже если он ударит в спину.

Едва архонт поднял руку с сияющим в ладони шаром чистейшей энергии, сзади раздался жуткий хруст — и истошный вопль прорезал воздух. Эйсин мгновенно побледнел, поворачиваясь на знакомый голос.

Позади нас на коленях стоял Карак, а из его груди торчал полыхающий факел магического клинка. Сзади него стояла Рикка, каким-то чудом вырвавшаяся из хватки чудовищ и расшвырявшая двоих из них. Взяв врага за горло, она вонзила лезвие глубже — до заветного ядра магии.

Рана на груди извергла фонтан голубого пламени, нуэ испустил вопль смертельно раненого зверя — и, отброшенный пинком в спину, вспыхнул как пороховой заряд.

— КАРАК! Ты, дрянь!..

Двое уцелевших нуэ бросились мстить, но Рикка, словно открыв в себе второе дыхание, приняла бой. Впервые в жизни я видел битву между нуэ. Три пылающих маной метеора метались на пятачке земли. Глаз успевал различить короткие вспышки да рваные тени, осыпающие друг друга жесточайшими ударами. Землю усеяли брызги крови и пытающие осколки брони, разлетающиеся в стороны от живого энергетического шторма.

— Схватите её, удержите любой ценой!

Голос Эйсина звенел от гнева и ярости. Его рука, пылавшая зарядом маны, держала меня на прицеле. А бешеный бой нуэ на мгновение замер — два чудовища успели схватить Рикку за руки и остановить на пару секунд.

Этих секунд Эйсину хватило с лихвой. Луч чистейшей магии ударил мимо меня в замершие фигуры трех нуэ. Измотанная воительница дернулась в сторону, но враги держали крепко. Без шансов.

Вся энергия, собранная Эйсином из магоконцентрата, изверглась одним потоком. Казалось, земля и небо вспыхнули как тысяча солнц.

Я метнулся наперерез, сгребая оставшиеся в теле крохи сомы для создания щита. Если сжать его и прервать луч на расстоянии, есть шанс…

Крошечный диск возник прямо посреди потока — и луч разделился, равнодушно прорезая груды камня и тела павших архонтов.

Атака длилась не больше трех секунд. Бешеный поток маны растаял, оставив после себя чудовищные разрушения. Едва свет погас, я увидел одинокую девичью фигурку в окружении полыхающих тел. Пошатнувшись, она упала на колени. Её аура потускнела, сбрасывая истощенную оболочку нуэ.

Жива…

— Еще бы секунду… — зло прошипел Эйсин.

— Ты чудовище, — донесся шепот Фубуки. — Они были нашими товарищами, твоими подчиненными — и ты их убил!

Он снял с пояса еще одну коробочку и жадно проглотил десятка два шариков.

— Чудовище? — он обернулся ко мне и ухмыльнулся. — Не больше, чем твой божок Гигас. И если думаешь, что я жесток, убив двоих, то как думаешь, сколько своих убил он?

Фубуки посмотрела на меня.

— Семьсот миллионов! — воскликнул он. — И не врагов, а своей же паствы! Он зачистил от людей целую планету! Или скажешь, я наврал? А, божок?