Припарковав машину между больничным забором и зданием администрации, чтоб не разворачиваться, а занести документы на работу и сбежать домой, Решад заметил, как из магазина выскочила Ирка. Не обращая внимания на бабулек на лавке, на прохожих, рванул к ней, оставив дверь открытой. Если раньше, с другими, ограничивал «телячьи нежности» прилюдно, то теперь не стеснялся никого.

– Привет, давай я пакеты заберу сразу, как раз из магазина иду, - предложила Ира, не доходя до него пару шагов.

– Во-первых, иди сюда, поцелую.

– Решад, люди же смотрят.

– И что тебя смущает?
– мужчина не дал ответить, прижал к себе, жадно поцеловал любимую.

– Уже ничего… Еще разик меня поцелуй?

– Дорвалась?

– Ах ты!
– шутливо стукнула кулачком в грудь, но сама потянулась снова к его губам.

– Так, - оторвавшись от лучшего занятия на планете, со вздохом влюбленный вспомнил про земные дела.
– Сейчас довезу тебя и покупки, и маме взял у Рената мяса, Тени целый мешок обрези. К тебе заходить не стану. Боюсь, сорвусь.

– У-у-у, как у тебя крышу разметало.

– Давно. Как к тебе в машину сел.

– Ну, тогда поезжай один, там с террасы открыто. Я пока к Марии Альбертовне зайду.

Оставшись без любимой подружки, Фирюза, казалось, побледнела, поскучнела, но, свято место пусто не бывает, и вот уже Змей Горыныч поселка, обновленным составом следил за нравственностью и порядком:

– Ты смотри, городская уже вокруг главврача хвостом метет!

– Так она ж за Костика замуж пошла, - удивилась Мадина, разглядывая откровенно целующуюся парочку.

– Какого Костика? Это Николая Степаныча сынка?
– изредка присаживающаяся на лавочку мать Коляна все чаще выходила отдохнуть от домашних дел и посплетничать. С тех пор, как нелепо погиб дружок сына, Колька все реже и реже выпивал, стал помогать старикам в огороде, обещал устроиться на работу.

– Его, его, ты ж смотри, как присосалась!

– Это когда они женились?

– Так Костик в тот день, когда Санька сгорел, приезжал за ней, я слышала, как он сам говорил, что замуж позвал эту вертихвостку, - Фирюза понизила голос, вдруг главврач услышит.

– Так не женились еще, времени-то мало прошло. Или сейчас сразу женят?

– А Решадка наш тоже хорош, другу рога наставляет, и не стесняется!
– охнула Мадина, но осеклась, увидев, что рыжая оторвалась от своего кавалера и направилась к ним.

– Здра-а-авствуй, Ирочка, деточка, ты все хорошеешь!

– Добрый день, а Мария Альбертовна у себя, не видели?

– У себя, у себя, проходи, красавица!
– спрятав жала, закивали кумушки.

Но, как только за девушкой закрылась дверь, выпустили яд:

– Пошла жопой вилять, ни стыда, ни совести!

Часам к шести вечера Ира повалялась в горячей ванне, дважды переоделась, выбирая наряд, переставила тарелки, протерла вилки. В семь села на ступени террасы с бокалом вина, но нервно вертела его за ножку, так и не выпив. Наконец, от калитки послышались торопливые шаги, раньше хозяина из кустов выпрыгнула Тень, привычно ткнулась мордой в приветствии и улеглась на теплые доски рядом с котом.

– Ужинать будем?

– Потом, все потом.
– Решад подал девушке руку, рывком поднял, припал к губам.
– Чуть не сдох без тебя… Как мальчишка.

– Остынет же!
– а сама уже обвила лозой рук его шею, пальцами поглаживая затылок, прижалась крепко.

Как же странно уменьшается расстояние до постели, когда вдвоем, обнимаясь и целуясь на ходу, моментально сброшена одежда, которую так тщательно выбирали оба, и свет ночника причудливо оттеняет древний танец тел под музыку нежных бессвязных признаний и стонов восторга, поделенных на двоих.

И впервые не хочется покидать постель сразу после страстей, выпускать из объятий свою женщину. Только лениво лежать, обнимать, гладить ее, трогать, где лягут ладони, счастливо улыбаться, с удовольствием отвечая на ее спонтанные вопросы.

– Решад, а когда у тебя день рождения?

– Двадцатого ноября.

– Хорошо…

– Я давно не отмечаю.

– В этом году будем праздновать.

– Что, с подарками и свечками на торте?

– И шариками под потолок! Тебе утром во сколько на работу?

– До понедельника я весь твой, взял отгул, жаным. Накопилось, и еще много осталось, пусть Назар поработает, ему полезно. Чуть позже, может, на следующей неделе, на дня три уедем к Бабаю. И свидание, все в силе.

– А эти выходные что делать будем?