Гришу в магазине знали. Добравшись до подсобки, он даже не снизошел до того, чтобы просить, а просто сунул деньги первому подвернувшемуся под руку грузчику, и тот мгновенно растворился в воздухе. Через минуту гонец материализовался, держа в растопыренных руках четыре литровые бутылки.

– Молодец, - одобрил Гриша и, словно цыпленку шею, свернул с горлышка колпачок, после чего плеснул вермута в граненый стакан.
– Прими и исчезни.

Избавившись от гонца, Гриша по-хозяйски смахнул с табурета какие-то тряпки и основательно устроился за письменным столом, служившим заодно и столовым.

– Вы присаживайтесь, ребята, - предложил он и четко разлил вино по разнокалиберной посуде, - в ногах правды нет.

Только в этот момент я почувствовал как устал.

Овид наоборот выглядел подтянутым и отдохнувшим. Пока мы шли в магазин, я несколько раз пытался заговорить с ним и выяснить - зачем нам, собственно, этот Гриша и его вермут нужны, но Овид только коротко сказал: "Так надо", - и больше не добавил ничего. На более подробные объяснения времени уже не хватило.

– Будем, землячки!
– Гриша, показывая пример, ловко опрокинул свой стакан и вытянул из мятой пачки очередную сигарету.
– Тебя как зовут? ткнул он в мою сторону корявым пальцем.

– Мастер...
– начал было я, но осекся под холодным взглядом, - то есть, просто Саша.

– Мастер чего? Спорта?

– Нет, это я просто оговорился. Голова гудит.

– Так выпей. А тебя?
– спросил Гриша у Овида.

Услышав ответ, он удивленно вскинул брови.

– Братцы, вы случаем не из психушки? То-то я смотрю на местных не похожи. Да и костюмчики у вас подходящие.

Овид деликатно поднял щербатую чашку без ручки, как драгоценную пиалу, и проникновенно сказал:

– Товарищ Гриша, мы благодарны вам за проявленное участие в нашей судьбе. Все дело в том, что мы - пришельцы.

Это теперь, в бомжатнике, забавно вспоминать, как поперхнулся дымом Гриша, и мы его долго колотили по спине, пока не прошел кашель. А тогда, в подсобке, было не до смеха. В какой-то момент я даже подумал, что придется вызывать скорую, но обошлось.

Гриша в конце концов пришел в себя и тут же допил початую бутылку. Рассказ о долгом космическом путешествии с целью установления первого галактического контакта упал на подготовленную почву. Здесь, надо отметить, Овид проявил себя настоящим психологом. С каждым днем я убеждался, что этот молодой человек мудр не по годам и за его внешней невозмутимостью скрывается тонкое чувство обстановки и великолепное чутье.

– Я как увидел вас, так сразу понял, что вы не отсюда, - нежно обнимая нас, лепетал Гриша после четвертого стакана.
– Надо же, как повезло. Братцы по разуму. С ума сойти! То-то я гляжу стоит странная парочка. Нам здесь о вас почти ничего не говорят. А тарелки-то, поверите, как мухи кругом вьются. Иногда кое-что об этом в газетах печатают, так потом тут же разоблачают. Но народ не обманешь. Он, народ, всегда свою правду найдет.

Здесь же, в подсобке, выяснилось, что волею судьбы мы оказались в крупном промышленном центре ССГ Новокержацке, что политбюро на днях приняло постановление об удовлетворении потребностей населения продовольственными товарами в ближайшие двадцать лет, что Тетрагон не дремлет, но наш бронепоезд стоит там, где надо, и еще массу полезных вещей. Кроме того, разрешилась загадка и с Кузьмичем. Кузьмич - вечно живой - лежит в Мавзолее, но вся многонациональная страна, объятая братской любовью, продолжает начатое им дело.

Рассказывая о достигнутых за время правления большевистов успехах, Гриша очень воодушевился и говорил, как диктор, хорошо поставленным голосом, но кончил свою речь неожиданно:

– Вот такая, братцы, хреновина, вышла. Лучше бы вы у империалистов приземлились, а то, боюсь, будет вам здесь хана.

Насчет того, что придется нам во Втором Реальном не сладко, я понял уже в первые минуты, но после слов Гриши стало совсем тошно.

"Это тебе не Микст, - думал я, отхлебывая действительно неплохой вермут из своей чашки.
– Это тебе не городок с окрестностями. Если осколки оказались здесь, то дело - труба. Здесь страны и континенты, границы и государства, разные политические системы. О путешествиях за границу даже думать нечего. Семь лет назад меня по турпутевке в Испанию не пустили, потому что до этого даже в соцстраны не выезжал. А надо, оказывается, сначала куда-нибудь в Польшу или в Болгарию съездить, а уж потом, может, и к буржуям пустят. Ох, как нам с этим Вторым Реальным не повезло. И потом, здесь же миллиарды людей, гигантские расстояния, где же тут осколки-то искать."

Тем временем Овид уже договорился с Гришей, что жить мы будем у него, что рассказывать о нашем внеземном происхождении пока никому не надо и что посланы мы на Землю для выполнения тайной миссии галактического сообщества - найти осколки с виду как бы обычные, а на самом деле с хитрым фокусом.

Сначала Гриша этим стеклом очень заинтересовался, но, когда я продемонстрировал ему наши сокровища, пренебрежительно фыркнул:

– Только-то и всего. Да знаю я, где такого хлама навалом.

Но на все наши просьбы отвести нас туда, где хранится этот хлам, немедленно только отрицательно мотал головой.

– Нет, братцы, эдак вы сразу обратно на свою Альфу Медведицы улетите, а мне интересно узнать, как у вас там люди живут. Побудьте пока здесь, осмотритесь, а об остальном я позабочусь.

Так, в тот же день, мы оказались в бомжатнике.

Гриша жил на окраине Новокержацка.

Поселок бесприютных, или бомжатник, находился аж за самой последней улицей местной Нахаловки. Но Гриша и здесь пользовался уважением.

По сравнению с фанерными лачугами коренных обитателей его металлический фургон "Диетические продукты", снятый с автомобиля, выглядел вполне респектабельно.