В Полярный отдел поступили дневники К.А. Воллосовича, полученные от вдовы ученого, материалы его вспомогательной экспедиции, рукописи М.И. Бруснева «Геологические наблюдения на о-ве Новая Сибирь», дневники А.А. Бунге с Ново-Сибирских островов, присланные автором из Ревеля.

Находясь в переписке с вдовой Э.В. Толля Эвелиной Николаевной, Павел Владимирович получил от нее для Полярного отдела дневники экспедиций мужа 1885–1886, 1898, а также 1900–1902 гг. – Русской полярной экспедиции, завершившейся трагически[74].

В это время судьба свела ученого со скульптором А.А. Улиным. По поручению академии он создал бюст Э.В. Толля и мемориальную доску. Доска, посвященная Толлю и его сподвижникам, совместно с якутским правительством была установлена в 1928 г. на о. Котельном (Ново-Сибирские о-ва), а бюст в 1929 г. водружен в Полярном отделе Геологического музея[75].

На протяжении работы КЯР в ее Президиум постоянно поступали просьбы желающих работать в Якутии. Создавался список претендентов. Среди них оказался литератор В.С. Кривенко. Президиум КЯР решил пригласить его в качестве референта. Павел Владимирович поручил ему составить биографические очерки исследователей Якутии XVII–XX вв. Эту работу Кривенко выполнил и предложил ее к печати в конце 1929 г., но издать ее уже не удалось. В процессе работы Виттенбург задумал собрать автобиографии с портретами сотрудников экспедиции, но этот труд остался незавершенным.

В 1927 г. академик А.А. Борисяк, подводя итоги десятилетнему развитию геологической науки, писал: «В настоящее время доминирующее значение в области геологии имеют две темы, разрабатываемые музеем: изучение геологии полярных стран и изучение геологии Центральной Азии»[76].

В специально оборудованном зале Геологического музея дважды в месяц читались лекции и научные доклады широкой публике об экспедициях и разных открытиях. «Красная газета», «Ленинградская правда» и др. газеты печатали соответствующие объявления.

200-летний юбилей АН. Подчинение ее СНК СССР. Расширение международных научных связей. Общество «Аэроарктик»

Осенью 1925 г. отмечалось 200-летие Академии наук. Постановлением правительства академию перевели из ведения Наркомпроса в подчинение Отдела научных учреждений Совнаркома СССР и присвоили название «Академия наук СССР»[77].

Ученые двадцати четырех стран мира приехали приветствовать Академию наук. Торжества проходили сначала в Ленинграде, а потом в Москве. В белоколонном зале Ленинградской филармонии к собравшимся вышел президент академии А.П. Карпинский, он объявил об открытии торжественного заседания. Симфонический оркестр и хор капеллы грянули Интернационал, а затем зазвучала торжественная увертюра А. Глазунова под управлением самого композитора.

Представитель ЦИК М.И. Калинин, приветствуя академию, прежде всего пожелал ей: «Теснее связаться с революционными массами, откуда черпать творческие соки, туда возвращать результаты побед человеческого разума над силами природы <….> Лозунгом Академии теперь должно быть “Наука для масс – для трудового народа”»[78]. С.Ф. Ольденбург ответил: «Ближайшие задачи будущей работы академии предопределяются сами: интенсивная исследовательская работа и ее организация в союзном и мировом масштабе, деятельное планомерное исследование нашей страны во всех отношениях путем экспедиций с одной стороны и организацией и поддержкой местных краеведческих исследований – с другой. Таким путем она лучше исполнит свой долг – внести науку в жизнь для наилучшего ее устройства и понимания». Непременный секретарь еще раз должен был подчеркнуть, в связи с давним спором о привилегированном положении науки по сравнению с физическим трудом, что «между наукой и трудом не может не существовать тесного единения: научная работа делается с таким же трудом, как работа серпом и молотом»[79].

В те годы стали возможны широкие контакты советских ученых с учеными мира. С.Ф. Ольденбург писал: «Теперь главная задача академий вообще, а следовательно и нашей, создать общую научную работу в мировом масштабе. Трудно сейчас даже представить огромные результаты этой объединенной работы, но теперь ясно, что они будут громадны»[80]. Возникли разные формы общения и среди полярных исследователей.

В 1924 г. Вальтер Брус, немецкий воздухоплаватель, предложил проект создания трансарктических перелетов на аэростатах для изучения Арктики. Полярная комиссия АН горячо обсуждала этот проект и пришла к выводу, что назрела необходимость созыва международного съезда ученых по изучению Арктики. П.В. Виттенбург полагал, что АН может этому способствовать. Полярная комиссия в лице председателя А.П. Карпинского обратилась в Ленинградское бюро комиссии Госплана с предложением созыва международного совещания из представителей заинтересованных государств с целью поддержки проекта В. Брунса. Для осуществления перелетов необходимо установить на побережье в высоких широтах ряд метео- и аэростанций[81].

В том же 1924 г. в Берлине В. Брунс и гидрограф Л. Брейтфус создали общество «Аэроарктик», председателем которого избрали Фритьофа Нансена. Создание в Кембридже Института исследования полярных стран им. Р. Скотта

1926 г. ознаменовался созданием в Кембридже Института исследования полярных стран им. Роберта Скотта. П.В. Виттенбург приветствовал открытие института статьей в журнале «Научный работник», считая, что это лучший памятник доблестному исследователю. Создание музея, так необходимого ученым разных стран, как практикам, так и историкам, давало возможность использовать опыт предшественников по экспедициям. Подлинные записи и материалы, карты и пр. – всё надо сосредоточить в одном месте, доступном для ознакомления. Первый этап – создание специальной библиотеки, содержащей все издания по полярным странам, включая и отдельные оттиски. Самое ценное при библиотеке – полярный архив с отделом рукописей, карт, дневников, записей очевидцев, описания плаваний и пр.

В музее должны быть представлены образцы полярного снаряжения со всеми техническими особенностями, начиная с самых точных измерительных приборов для астрономического определения при полярной съемке до кухонного оборудования, корма собакам и т. д. Так Павел Владимирович представлял себе этот музей и себя в нем.

Предполагалось, что институт в Кембридже скоро получит свое, специально построенное здание и тогда музей сможет отразить целокупную природу Арктики на основании богатейших материалов Полярных экспедиций, так как в общих естественноисторических музеях Арктике и Антарктике отводится второстепенное место, и тогда удастся одновременно объединить полярных исследователей всего мира[82].