Неудивительно, что Виттенбург с большим интересом отнесся к этому институту – в эти годы он создавал Отдел полярных стран в Геологическом музее Академии наук. Определение государственных границ в Арктике

Всеобщий интерес государств к Арктике подтолкнул советское правительство весной 1926 г. к определению своих государственных границ в Арктике. ВЦИК Советского Союза принял решение «о принадлежности к его территории всех уже известных или имеющих быть открытыми в будущем земель, островов, расположенных в секторе, образованном меридианами, проходящими от точки побережья у Северной части советско-финляндской границы <….> и между островами Ратманова и Крузенштерна в Беринговом проливе»[83]. Действительно, на Новой Земле П.В. Виттенбург повстречал норвежского исследователя Олафа Хольтедаля, на о. Врангеля высадилась канадская экспедиция, стало известно, что датский геолог Лауге Кох получает субсидии своего правительства на исследования Новой Северной Земли. Президент АН и председатель Полярной комиссии А.П. Карпинский бил тревогу: «необходима в ближайшее время в интересах науки и государства организация исследований Таймыра и вновь открытых островов. Необходимо отпустить средства в срочном, сверхсрочном порядке для организации исследований»[84].

Командировка в Норвегию, Швецию и Германию, участие в Первом съезде общества «Аэроарктик» и конференции по фотометрии

В процессе работ Якутской экспедиции назрела острая потребность в морских транспортных средствах. Если лодки и небольшие речные пароходы еще имелись, то для каботажного плавания Якутия владела лишь брошенным когда-то норвежцами деревянным судном «Polar Stear» – «Полярная Звезда». Корпус его удалось починить, а машинное отделение залатали как могли. Плаванье необходимо было осуществлять вдоль полярного побережья для снабжения продовольствием местных жителей, а также для строительства на одном из Ново-Сибирских островов метеоаэростанции. Приобрести или заказать судно в это время можно было только в Норвегии.

П.В. Виттенбург, продумав предстоящие задачи, обратился в Президиум Академии наук с просьбой разрешить ему командировку за границу. В протоколе Президиума от 11 марта 1926 г. читаем: «§ 15. 1) Просьба КЯР разрешить заграничную командировку Ученому секретарю Комиссии П.В. Виттенбургу с 15/IV по 15/VI с.г. в Норвегию и Германию для ознакомления с техникой судостроения в целях выработки наиболее целесообразного типа судов каботажного плавания в полярных условиях, между устьями рек Колымы и Лены и 2) дополнительная просьба в этой же командировке с указанием на необходимость быть в Швеции и Норвегии в связи с работами по изучению геологии острова Шпицберген, так как у него находится в обработке не только фауна триасовых отложений по сборам Ф.Н. Чернышёва, но и собранные шведскими и норвежскими экспедициями материалы. Кроме того, П.В. Виттенбург предлагает ознакомиться там же с работами в области техники экспедиционного дела, которым ныне Комиссия по научным экспедициям уделяет особое внимание, и желал бы посетить Германию»[85]. Павел Владимирович очень хотел принять участие в работе Международного геологического конгресса в Мадриде, но у Академии на это уже не было денег.

Поездка в скандинавские страны прошла плодотворно. Прежде всего это консультации с Ф. Нансеном и О. Свердрупом о паровых мореходных судах для каботажного плавания в море Лаптевых и Восточно-Сибирском море, известных мелководьем устьях сибирских рек. Осмотр двух судов, пригодных для научных целей и использования как транспортных средств, вызвал сомнение Виттенбурга завышенной стоимостью. Решено было обсудить этот вопрос в Ленинграде. Обсуждался он множество раз в разном составе и не один год, то не хватало денег, то казалось, что можно как-то обойтись без него, в результате всё завершилось лишь получением чертежа желаемого судна. Из предполагавшегося заказа строительства двух автоботов заказан был один. Следить за его строительством взялся О. Свердруп. На оставшиеся деньги с согласия АН П.В. Виттенбург закупил для гидрологических отрядов различный инструментарий, вентилятор для Шергинской шахты, змейковую проволоку для аэрометеозондов и экспедиционное снаряжение, так как тяжелое, громадное снаряжение, изготовляемое на советских заводах, не позволяло успешно работать[86]. Кроме того, Павел Владимирович встретился с коллегами-геологами, работавшими на острове Шпицберген, осмотрел интересующие его коллекции геологических музеев Стокгольма и Христиании. С удовольствием прочел по докладу в заседаниях географических обществ о целях и задачах Якутской экспедиции АН. Сохранилась общая фотография. На ней два полярных капитана – Р. Крэг и О. Свердруп, исследователь Шпицбергена геолог А. Хуль и П.В. Виттенбург.

Посещение музеев Норвегии, Швеции, а затем и Германии привело к знакомству со многими интересными людьми и в результате к обмену коллекциями и слепками с Полярным отделом Геологического музея АН.[87]

В октябре 1926 г. КЯР получила из Норвегии заказанные там предметы одежды, которые смогли частично служить образцами для заказа по ним новой одежды или были сразу использованы сотрудниками северных отрядов. Моторный бот был получен в следующем году.

Глубокой осенью, в ноябре, В. Брунс и А. Брейтфус организовали в Берлине Первый съезд Международного общества «Аэроарктик». Были приглашены ученые девяти государств (Англии, Германии, Испании, Норвегии, СССР, Финляндии, Франции, Эстонии и Японии), заинтересованные в изучении полярных стран с помощью воздушных кораблей. П.В. Виттенбург поехал на съезд в Берлин на средства университета. Тема съезда – возможность воздухоплавания в полярных широтах – представляла для ученого, кроме общего, и прямой интерес в связи с установкой в Якутии по побережью метеостанций и причальных мачт. После Первой мировой войны, во время которой в боевых действиях использовались самолеты, воздушным транспортом заинтересовались ученые. Возникла надежда с помощью авиации достичь труднодоступных районов Арктики. Еще не решен был вопрос, что предпочесть – самолет или дирижабль; каждый имел свои достоинства и недостатки в условиях Арктики. Виттенбург посвятил этой проблеме несколько статей в периодике.

На съезде было принято решение использовать для полярных исследований дирижабль. П.В. Виттенбург имел поручение приобрести в Германии разные приборы для экспедиционных работ в Якутии и ознакомиться с образцами полевых дневников участников полярных экспедиций. Вслед за этим съездом в Берлине открылась международная конференция по проблемам аэрофотограмметрии – совершенно новому способу фиксации местности с самолета. Получив разрешение академии продлить командировку, Виттенбург остался знакомиться с этим методом, чрезвычайно важным для работы в Якутии. Для съемки Алданского района это был единственный целесообразный способ, который мог дать возможность и быстро и точно описать орографию местности и количество лесных и луговых площадей. Вернувшись в Ленинград, Виттенбург первым делом доложил об услышанном в Гидрологическом институте. В России для аэрофотограмметрии не оказалось ни специалистов, ни соответствующих приборов[88].

Во время пребывания Павла Владмировича в скандинавских странах Роальд Амундсен предпринял полет к Северному полюсу на дирижабле «Норвегия». Маршрут лежал из Рима через Полюс на Аляску. 15 апреля дирижабль прилетел в Ленинград и примкнул к причальной мачте, построенной в Гатчине (в то время в г. Троцке). Географический факультет ЛГУ устроил прием для участников экспедиции, в числе которых был шведский геофизик Финн Мальмгрен, знакомый Павлу Владимировичу по высокоценным научным работам (через два года он погиб в Арктике при крушении дирижабля «Италия»). Павел Владимирович очень сожалел, что ему не пришлось увидеть Амундсена.

Той же осенью 1926 г. Павел Владимирович получил персональное приглашение принять участие во Втором всесоюзном геологическом съезде, состоявшемся в г. Киеве. Там ученый выступил с докладом о геологических работах Якутской экспедиции.

Командировки этого года предоставили возможность Виттенбургу встретиться в Финляндии с сестрой Вандой, а в Киеве – с братом Вильгельмом.

Еще одна командировка П.В. Виттенбурга как представителя АН на Съезд по изучению естественно-производительных сил Дальнего Востока сроком на 2 месяца (апрель – май), осталась неосуществленной из-за недостатка времени[89].