Исследовательская группа двемеров, которая так и продолжала заниматься переводами и какими-то непонятными экспериментами, оккупировала один из складов, куда сгрузили не подлежащие переплавке трофеи. Сама группа состояла из Сорин, нескольких энтузиастов и как ни странно Колсельмо, который забив на пост придворного мага ярла Предела окопался в Зале Титанов и не собирался никуда уезжать до окончания работы над переводами, причём прославленный исследователь двемеров был в восторге от Сорин и обещал упомянуть её в своей следующей книге, отчего она буквально светилась.

К концу месяца Восхода Солнца (февраля) были получены первые образцы рабочих технологий, так, например, удалось создать из сердечника генератора центуриона что-то похожее на простенький двигатель с рабочим валом, который пока просто вертелся, ну и ещё научиться регулировать скорость его вращения. Увлечённые исследователи были рады самому факту создания бесполезного, по их мнению, прибора, у меня же перед глазами пронеслись те станки, которые можно будет создать с его помощью. Токарный, фрезеровочный, сверлильный, и это только те, которые пришли мне на ум в первую очередь, это уже не говоря, что с помощью постоянно крутящегося вала можно наладить движение вагонеток в шахтах, построить крайне глубокие колодцы и кучу всего остального, вплоть до кривого аналога автомобилей, только бы хватило сердечников. От того, чтобы развернуть на полную мощь автоматизацию и индустриализацию меня останавливало только понимание, что данные сердечники штука крайне редкая и трудно добываемая, ведь их можно было обнаружить или в не до конца разграбленных руинах, или внутри рабочих автоматонов, при уничтожении которых сей тонкий прибор вполне легко повредить. Можно, конечно, начать скупать столь редкие артефакты, но, во-первых, законы Империи всё ещё крайне суровы к обороту двемерских приборов, а во-вторых, торговцы и коллекционеры, поняв их реальную ценность, взвинтят цены на них до небес.

С наступлением весны, как только снег растаял достаточно, чтобы можно было спокойно передвигаться по дорогам, гости Зала Титанов покинули его. Изран с пятёркой своих спутников отправились в Рифт, чтобы начать восстанавливать свой орден, гордо вышагивая по дороге в новеньком доспехе и с переливающимся на солнце оружием. Колсельмо, видимо только из-за постоянных нравоучений своего племянника, вспомнил о своём официальном посте, на котором отсутствовал почти год решил вернуться в Маркарт, прихватив с собой копии всех книг, найденных в Мзинчалефте и пообещал поддерживать связь с Сорин. Я же вновь начал готовиться к возобновлению торговли и очередной посевной, всё же надеясь, что с баллистой удастся закончить в этом году.

Весна, как и обычно прошла в заботах и хлопотах: поля засеивались, караваны снаряжались, а небольшая бригада строителей отправилась проверять состояние дорог, чтобы при необходимости немного их подлатать. Впрочем, конкретно эта весна уже не требовала такого количества усилий для организации работ на подконтрольной мне территории, выросшее за последние годы новое поколение детей клана взяло на себя часть административных обязанностей.

С появлением свободного времени мною вновь возобновились работы по разработке баллист, только теперь основой для их создания стали не только мои скудные познания в этих орудиях и наставления для Имперских легионов, но и консультация со стороны Сорин Журар, которая закончила работу над переводами и смогла систематизировать сведения о метательных машинах двемеров. Ближе к середине лета наша совместная работа дала первые плоды, результатом которых стало цельнометаллическая баллиста с четырьмя расположенными крестообразно плечами, и стальными тросами вместо тетивы. Выполнить всю эту конструкцию из металла позволили только уникальные качества переплавленной в литейной Сварога двемерской стали, а стальной трос вместо сплетённого из жил пришлось использовать из-за того, что органические материалы не выдерживали больше трёх выстрелов, после чего с громким хлопком лопались.

Вытащив новый прототип метательного оружия уже на ранее используемый для проведения испытаний полигон, баллисту сноровисто собрали и приготовили к стрельбе. Взведя тугую тетиву с помощью небольшой лебёдки, и положив заранее подготовленный снаряд на ложе, все собравшиеся замерли, приготовившись к первому выстрелу. Помня о технике безопасности и о том, что порвавшаяся тетива без особых усилий может нанести серьёзный увечья, испытатели отошли на почтительное расстояние и вручив мне конец верёвки, прикреплённой к спусковой скобе, замерли.

Выстрел оказался громким и мощным, о чём можно было судить не только по постепенно затихающему эху, но и потому, что стоящее за мишенью дерево начало постепенно заваливаться. Быстро осмотрев баллисту на предмет повреждений, небольшая часть испытателей отправилась осматривать место попадания, принеся с собой обратно только обломки древесины и погнутый наконечник снаряда.

Произведя ещё несколько пробных выстрелов и окончательно убедившись, что конструкция надёжна и не спешит разваливаться, вся рабочая группа, работавшая над реализацией этого проекта, радостно загомонила, ведь это был, по сути, первый наш успех. До этого большинство образцов или показывало не самые лучшие результаты, или разваливались в процессе испытаний. Впрочем, пусть у нас и получилось создать первый удачный образец, его требовалось продолжить дорабатывать: создать удобный лафет для быстрой наводки на цели, нанести руны на плечи и зачаровать тетиву, и разработать снаряды, которые перестанут быть одноразовыми.

Завершение первого этапа по созданию баллист было отмечено небольшим праздником, на котором целый день гулял весь город и окрестности, всё же завершение работы длинной в несколько лет требовалось отметить. Дополнительным поводом для радости стали, так сказать, побочные эффекты от проведённой работы: клановые кузнецы серьёзно повысили свои навыки в плане создания частей сложных механизмов, Сорин смогла перенести некоторые наработки с баллист на арбалеты, сделав их ещё более смертоносными, а я смог на основе созданной производственной базе начать сооружать первые в этом мире станки.

И как раз в этой области меня ждало полное разочарование, попытки задействовать вращающиеся с помощью сердечников центурионов вал, не привели ни к чему. Во-первых, выдавать больше чем два оборота в секунду полученная конструкция не могла, медленнее могла, быстрее нет. Во-вторых, стоило попробовать прицепить к имеющемуся валу что-то тяжелее десяти килограмм, как он тут же начинал в геометрической прогрессии терять скорость, вплоть до полной остановки вращения. Как итог все мои надежды на хоть какую-то автоматизацию рухнули, оставив после себя только горький привкус разочарования. Сорин, примерно поняв мою задумку и наблюдая за ходом работ пообещала попробовать как-нибудь решить возникшие проблемы, но точно не в ближайшее время. Как позже выяснилось о моих экспериментах она не забыла написать Колсельмо, который попробовал провернуть нечто подобное, и в отличии от меня оказался в восторге.