— Кхм… — ухо царапнуло брошенное вскользь слово «послушная», но раз я взялась выяснить у «папеньки» подробности, пришлось терпеть, — а как ваше появление воспринимал Алтон Рейн?

— Он знал, что я и Винтер любим друг друга, и уезжал из поместья. Алтон, имея деньги моего отца, исполнил свою мечту — отправился в путешествие. Он был лишь ширмой, Делия, твой отец — я.

— А родители мамы? Где они? — не стала спорить, кто на самом деле был отцом Дель. Из воспоминаний девушки, Алтон был любящим, заботливым человеком и да, часто отсутствовал, но всегда, когда был в поместье, каждую минуту проводил с малышкой Дель. А вот мсье Ормана, как я ни пыталась, не могла вспомнить. Нет, туманный образ какого-то незнакомца всплывал в памяти, но и только.

— Ее растила тетка, родители умерли от болезни… многих тогда унесла эта страшная эпидемия. Сестёр и братьев у Винтер не было, а тетка была одинокой и вот уже десять лет как почила.

— Десять, а до этого? Почему не виделась со своей, получается, единственной родственницей?

— Мадам Жослин была очень строгих правил и отказалась от племянницы, узнав о ее положении, — поморщился мужчина, якобы не одобряя поступок тетки.

— А другие? Дальние родственники?

— Я понимаю, Делия, твое желание найти родных, но у тебя, кроме меня, никого нет, — печально вздохнул мсье Орман, ласково мне улыбнувшись, — у меня тоже никого. Моя навязанная отцом жена так и не смогла родить мне сына — наследника и продолжателя рода Орман. Пять выкидышей… она была слабой и болезненной женщиной, шестой Адель не пережила. Больше я не женился, вернувшись в Вирданию, поспешил к Винтер, но узнал, что моя любимая погибла вместе с Алтоном, ты вышла замуж за Фрэнка, родила мне внука и заболела. Сефтон отвез меня к тебе, ты никого не узнавала… Делия, я пробыл с тобой несколько дней, но ты так и не пришла в себя. Забрать в столицу я тебя тоже не мог, ты бы не перенесла дорогу, и я надеялся, что тебе станет лучше, так и вышло.

— Это случилось не благодаря мсье Сефтону, — проговорила, посмотрев прямо в глаза мужчине.

— Делия… я потребовал объяснения. Доуман дал мне микстуру, которой поили тебя, несколько часов назад пришёл ответ от лекаря. Она безопасна, ей невозможно убить… Делия, Сефтон желает тебе и твоему сыну только добра. Он был лучшим другом твоего отца и частым гостем в вашем доме. В тебе говорит обида… я знаю, что это такое, когда мы молоды, поддаемся чувствам и многое не видим, — мягко проговорил мсье Орман, снисходительно улыбаясь.

И как же было сложно сдержать себя и не послать Ормана с его добрым Доуманом куда подальше. Заставить себя слушать этот бред, выуживать из потока лживых слов важное для себя. Но я терпеливо слушала, запоминала и ждала…

— Я много раз приезжал в Ранье, когда ты лечилась в Диншопе, — продолжил лить неприятную, затягивающую, словно паук в свои сети, патоку мужчина, — Дарен — умный и прилежный мальчик. Пока ты болела, Сефтон воспитывал его, нанял лучшего гувернера… Делия, я понимаю, что ты болела и не могла находиться рядом с сыном, но мальчика пора отдать в школу. Он должен вырасти мужчиной и достойным наследником рода Орман.

— Он Доуман и Рейн, — напомнила «папеньке», который, видимо, позабыл, что сам отказался от своей любимой.

— Об этом не волнуйся, я уже подал прошение его величеству и собрал все свидетельства, которые подтвердят, что ты моя дочь. Жаль, мы не нашли соглашение, подписанное моим отцом и Алтоном, где были указаны оговоренные условия. Этого было бы достаточно, чтобы доказать его величеству, что Делия Рейн — Орман. Но уверен, ты подтвердишь перед королем моё прошение.

— Я продрогла, — пробормотала, притворно ежась и вздрагивая, не собираясь отвечать на вопрос «отца», — пора возвращаться.

— Конечно, Делия, — покладисто согласился Орман, заботливо на меня поглядывая, с тихим смешком укорив, — это поместье требует не просто ремонта, такую развалюху проще снести и построить новый дом. Но зачем, если тебе и Дарену будет лучше в столице? Для мальчика там все условия.

— Это дом моей мамы, где она и я были счастливы, и он очень мне дорог, — произнесла, невольно ускоряя свой шаг, спеша остаться одной и хорошенько подумать.

— Ты права, это твой дом, здесь ты выросла, — не стал спорить Орман, не отставая от меня ни на шаг. Я же продолжила свой практически забег, остановившись только у ворот, и смущенно улыбнувшись, быстро проговорила:

— Мне пора, до свидания, мсье Орман.

— Надеюсь, что скоро ты назовешь меня папой, а Дарен — дедом, — ласково проговорил мужчина, не дожидаясь, когда я направлюсь в дом, устремился к автомобилю и, судя по довольной улыбке, находился в благодушном состоянии.

Я тоже не стала наблюдать за отъездом «отца», рванув к зданию, и сцепив руки в кулак и сжав челюсти до зубовного скрежета, с трудом сдерживалась, чтобы истошно не заорать.

Глава 48

Глава 48

— Что он хотел? — спросил секретарь, стоило мне только зайти в свои покои. Мужчина в ожидании меня с удобством разместился за моим столом и что-то читал.

— Не знаю, Кип, я уже ничего не понимаю, — пробормотала, устало опустилась на диван и, схватившись за голову, едва слышно простонала. Затылок немилосердно разрывало, а давящая боль не позволяла сосредоточиться.

— Дель… — окликнул мужчина, не выдержав десятиминутного безмолвия, быстро пересек разделявшее нас расстояние и обеспокоенно проговорил, — позвать лекаря?