– Меня зовут Франц Рихтер, я пришел сюда, потому что я немец.

– Очень приятно, я Евгения Суменсон. Ваша национальность сейчас не самая популярная в России. Впрочем, как и моя. «Бей жидов, спасай Рассею» — весьма популярный нынче лозунг в столицах, боюсь, вскорости и здесь будут орать что-нибудь подобное.

– По этой причине я здесь.

– Не совсем понимаю.

– Ведь ваша компания немецкая?

– Ну, головной офис действительно находится в Берлине, но юридически мы подчиняемся шведскому подразделению и товары получаем из Стокгольма. Поэтому нас еще и не закрыли. Правда, сейчас возим гораздо меньше.

– Почему?

– Так местные дамочки выражают свои патриотические чувства и голосуют против всего немецкого. Итак, мы выяснили наши национальности и структуру компании. Что же дальше?

– Идет война, все дипломатические связи с Германией прерваны, но я хотел бы наладить контакт со своей родиной.

– Вы подданный Германии?

– Я немец и хотел бы вернуться домой.

– В данный момент это практически невозможно. Можно выехать только в нейтральную страну, но это только теоретически. Для этого надо иметь соответствующие документы, а вы их не получите, уверяю вас, даже за большие деньги.

– А можно как-то оповестить о моем желании хотя бы германское посольство в Швеции?

– Наверное, это возможно, только вот чем они смогут помочь вам?

– Вы только оповестите. Я очень полезный и нужный Германии человек. Сообщите, что я имею отношение к «Агентуре Х». Это их наверняка заинтересует.

В этот момент Рихтеру показалось, что его собеседница слегка изменилась в лице.

– «Агентура икс»? Что это? — с деланной наивностью спросила она.

– Я вам более рассказать, извините, не могу.

– Это не деловой разговор.

– Ладно, я могу расшифровать любую секретную радиограмму русских.

– Для этого, кажется, надо иметь шифры, коды или что-то в этом роде.

– Именно так.

– Они у вас имеются под рукой?

– Нет, конечно, это совершенно невозможно.

– Что толку тогда от этих ваших умений?

– Я, может быть, неточно выразился. Мне не нужны шифровальные книги, я все помню и так.

– Но это очень сложно.

– Вы сомневаетесь? Я готов пройти любое испытание. Так вы поможете?

– Хорошо, попробуйте зайти на следующей неделе.

– Нет, это очень долго, я в Ревеле только по причине больного зуба и должен уехать к месту службы. Крайний срок — послезавтра.

– Хорошо, я попробую что-нибудь сделать. Где вы остановились?

– В отеле «Пальмира», но это неважно, я зайду в десять утра. Это вас устроит?

– Нет, сделаем не так. Вам еще нужно будет посетить доктора Клозе?

– Да, тоже послезавтра, в девять.

– Я оставлю вам записку у него о месте и времени встречи.

– Хорошо. Спасибо, фрау Суменсон. До свидания.

– До встречи, господин Рихтер.

С этой минуты Франц Рихтер попал под неусыпный контроль немецкой разведки.

1916 год. Октябрь. Ревель

В назначенное утро Рихтер вышел из гостиницы и направился к своему дантисту. Конечно, он не обратил никакого внимания на то, что за ним двигался некий малоприметный тип, стараясь быть незамеченным. Вслед за Рихтером он тоже вошел к Клозе и остался кокетничать с ассистенткой доктора, с которой был, по всей видимости, хорошо знаком.

В смотровой Рихтера встретил вовсе не дантист, а неизвестный молодой человек, которого отличало необычно бледное лицо. Рихтер даже подумал, что это тоже пациент, а бледность его вызвана естественным страхом перед бормашиной. Он хотел уже было посочувствовать, однако незнакомец начал разговор сам.

– Здравствуйте, господин Рихтер.

– Не имею чести вас знать.

– Меня зовут Крейн, я тот, кого вы так упорно искали. Времени нет, давайте сразу примем за аксиому тот факт, что мы не доверяем друг другу. Так будет легче прийти к какому-то обоюдно приемлемому решению.

– Хорошо.

– Вам это знакомо? — спросил Отт и выложил на стол лист бумаги, испещренный цифрами.

– Да, это шифрограмма.

– Можете прочитать?

– Дайте мне лист бумаги и карандаш.

Рихтер на какое-то время ушел в себя, покусывал губы, делал пометки.

– В пяти кабельтовых севернее Оденсхольма обнаружил подводную лодку, пытался атаковать, лодка срочно погрузилась. Командир эсминца «Новик» Беренс, — прочитал он.

– Это феноменально, — с удивлением произнес Отт.