Шрифт:
– Ты самый лучший, - признала я очевидный факт.
Мужчина улыбнулся и вернул поцелуй.
– Ничего подобного, я просто хитрый!
– Улыбнулся он и до боли прижал к себе.
– А еще отчаянно влюбленный...
Я осторожно вздохнула, неожиданно осознав, насколько счастлива, когда Макс вот так прижимает к себе, а я обнимаю его в ответ.
Мда... на конкурсе влюбленный идиоток, я заняла бы первое место, обскакав всех конкуренток.
– Пойдем наверх, - предложил лорд Рок, поглаживая спину и спускаясь немного ниже.
– А завтрак?
– кидаю грустный взгляд в сторону многострадальной плиты.
– А завтрак от нас никуда не убежит, - усмехнулся мужчина, оглядывая свежую копоть на стене и пару угольков в напрочь сгоревшей сковороде.
Ну что тут еще скажешь? Я славно потрудилась на почте домоводства!
Глава 8.
Четыре дня наедине с Максом пролетели незаметно. Это было что-то поистине новое, чего мне не доводилось испытывать - жить с любимым человеком под одной крышей. И только в одном была поразительная стабильность...
– Макс!!!
– Чуть не плача, орала я, пытаясь спасти остатки полыхающего омлета с помидорами.
– Ма-а-а-а-а-акс!!!!
Легкий ветерок, ласково коснувшись моих волос, пролетел мимо и затушил огонь. Глядя на черный отвратительный уголек, в который превратились яйца, я готова была расплакаться.
Посмеиваясь, Макс подошел ближе и притянул расстроенную очередным поражением на кухне меня к себе.
– Я же просил тебя больше не готовить, - тихое и бесконечно ласковое.
Ну да, вчера я клятвенно заверяла, что больше не подойду к плите и ограничу свой порыв двумя бутербродами. Но ведь то было вчера!
Вон у Кутузова почти вся Москва сгорела, но ведь ничего же страшного! Мужик сумел собраться, да еще и врагам накостылять после этого, а я чем хуже?
Отпрянув от Макса, плюхаюсь на стул, грациозно кладу ногу на ногу и величественно разрешаю:
– Корми!
Лорд Рок улыбнулся и, подойдя совсем близко, наклонился к моим губам:
– Ты лишаешь меня разума, - и легкий поцелуй.
Я откинулась на спинку стула, наблюдая, как мужчина колдует над завтраком для нас двоих.
– А какой была первая ошибка?
Король прервал готовку и медленно повернулся. А я сижу и нагло улыбаюсь. А что такого? Ведь если я вторая ошибка, то по логике первой тоже должна быть женщина. Ревную я, короче!
Макс улыбнулся:
– Это была не женщина...
Я вздрогнула и подозрительно нахмурилась. Он что мои мысли читает?
– Нет, не читаю, - усмехнулся самый лучший мужчина в мире, ставя на стол тарелку с бутербродами, блюдо с фруктами и две чашки.
– Просто у тебя все на лице написано.
Макс сел и потянулся к моим губам. Целоваться было приятно, но голод и любопытство пересилили чашу весов.
– Ты мне губы... т.е. зубы не заговаривай!
– Решительно отстраняюсь. Я Макса знаю, ему только волю дай.
– Будешь тайнами делиться или нет?
Мужчина улыбнулся, но как-то невесело:
– Помнишь, я рассказывал о своей жажде власти?
– Это та сказочка с сомнительным содержанием?
– Нахмурила лоб, наглым образом прихватизировав с тарелке самый большой бутер.
– Шехерезад, если опять будешь вещать про любовь к отцу и брату, я тебя жестоко забаню на всю ночь!
На мужчину угроза впечатления явно не произвела, он нагло отобрал из моих рук бутер, пододвинул тот, что поменьше и быстро откусил половину своего.
– В шесть лет меня похитили, - проворно работая челюстями начал Макс.
– И кто же такая опрометчивая бяка?
– Искренне возмутилась я.
Подумать только, моего идеального мужчины могло бы и не быть.
– Заказчика так и не удалось вычислить, но по некоторым данным - это была женщина, - признался король, совершенно неаристократично вытирая тыльной стороной руки испачканные губы.
– Это было одно из самых забавных приключений в детстве, - признался он.
Я округлила глаза, отложила бутер, отодвинула чашку и переспросила:
– Ты в курсе что ты псих?
– Уточняю.
– Я серьезно!
– Макс не на шутку развеселился.
– На меня надели черный мешок, закинули в карету и все время запугивали...
– Ну точно псих!
– Но ведь это правда весело!
– Попытался разуверить меня не такой уж, как оказалось, идеальный мужчина.
– Эти идиоты в открытую переговаривались при мне. Из их разговора я знал, где меня будут прятать и сколько потребуют с отца за мое возращение. И они даже не связали мне руки!