Горянников и Смирнов устроились на диване, подтянули для удобства небольшой столик, и положили на него папку. В течении часа они перебирали листки с донесениями и сводками. Горянников вчитывался в сводки, затем на карте находил расположение источника, а потом делал пометки в блокнотике. Неожиданно Смирнов хмыкнул и сунул в руки лист. Текст донесения был странен. Показалось, что это попало в папку по ошибке. Капитан несколько раз прочитал про себя, потом вслух:

– Хм… три тыквы треснули, одна лопнула, водка на исходе, мало семян, по три огурца на трубу… что за ерунда?

– Простая система шифровки сообщений, — пояснил Котов. — Тыквы — это танки. Треснули — значит подбиты, водка — горючее, семечки — патроны…

– А огурцы снаряды? — догадался Горянников. — Не стоит считать немцев тупыми. Догадаются.

– Если по чувашски-татарски понимать начнут. Эти донесения просто недоработали, только на русский перевели, и не переписали на привычный. И так понятно.

– Ну раз так, то ладно.

Часы кропотливого чтения рапортов с корявыми почерками и кучей грамматических ошибок, подробного анализа с привязкой по карте, принесли свои результаты. Все что Судоплатов рекомендовал сделать первично, выполнено. И этот анализ тоже. Пригодится ли эта статистика, время покажет. Составленный отчет убран в планшет.

Горянников устало помассировал ладонями лицо. Хотелось спать, а еще живот напоминал, что последнее время употреблялся только чай, и не мешало бы поесть. Хозяин кабинета вдумчиво изучал какой-то документ, и капитан не спешил его отвлекать. Котов за это время несколько раз говорил с кем-то по телефону, в кабинет часто заходил ординарец, передавая документы. Это совсем не мешало работать.

— Ты все, закончил? — спросил Котов, посмотрев на Горянникова.

— Пока да. Слушай, а тут нас покормят? Ты учти, у меня группа в двенадцать человек. Всех бы накормить.

— Накормим, распоряжусь, — сказал Котов, — а пока вот, ознакомься, что мои бойцы наработали.

Посмотри, незнакомы ли тебе эти аббревиатуры?

Горянников взял протянутый лист, и прочитал:

— Sonderkommando 7b… твою жмать! Подробности?! — потребовал капитан.

— А с подробностями швах, — обломал его Котов. — Это у одного вышедшего окруженца нашли. Он пояснил, что убил одного немца, прихватил его документы и еле ноги унес. Верст пять за ним погоня шла, только болотом оторвался.

— Жаль… — искренне огорчился Горянников. — А протоколы бесед есть? Я бы сам с этим бойцом поговорил.

— Есть протоколы, и с бойцом можешь поговорить, — подтвердил Котов. — Но пояснишь ли что за хрень эта 7b?

— Палачи. Это все что могу сказать. То, что к тебе попало — большая удача. Я заберу эти материалы в управление. И еще… — Горянников быстро написал на листке: «На западе без изменений. На востоке тепло. Ор стоит, но дело идет», и передал Котову, — это надо по нашей линии передать. Срочно.

Котов вызвал ординарца и передал лист.

— В Москву, лидером, — а когда тот вышел, хмыкнул, — ор, значит, стоит. Ладно, пошли, поедим что ли…

— Поешь…

Ложка зависла у рта — парень был уже без сознания.

— Миленький, миленький, очнись… — запричитала Маша, глаза тут же намокли, — как же так, поел бы… имя своё хоть бы сказал…

Погладив забинтованную голову парня, девушка с трудом уняла слезы.

— Пока с этих палат несите! — услышала Кузнецова голос старшей медсестры. — Первыми тяжелых выносим!

В коридорах суетились санитары — ранбольных укладывали на носилки и тащили наружу. А за окнами уже отчетливо грохотало. Бой шел где-то рядом. Неужели наши немцев не удержат?

Пробежала санитарка Евдокия Михайловна. Остановилась, обернувшись.

— Ты дочка не сиди, мы сейчас носилки принесем, будем тоже сердешных выносить.

Две санитарки, охая от натуги, протаскивали носилки через проем, поставили.

— Вот ведь, мужики-то тяжелые… Михаловна! — крикнула санитарка. — Вдвоем не осилим.

Ответ потонул в грохоте. Что-то сильно бабахнуло позади корпусов. С крайних окон осколками брызнули стекла. От неожиданности санитарки взвизгнули, закрывая голову. Маша же обнаружила, что закрыла собой своего милого. Покраснела, но никто этого не увидел. Первый испуг прошел, и санитарки кинулись в крайние палаты проверять ранбольных.

— Целы все! — закричали оттуда. — Никого не посекло!

— Отодвиньте койки от окон, одеялами ранбольных пока укройте! — распорядился главврач проскочив в операционную.