Шрифт:
Тогда Маша подхватила его под руку и помогла бежать. А позади частили выстрелы и непрерывно бил пулемет. Пули стригли заросли и кусты, но выше их голов.
– А-а-а, суки! — гаркнул боец. — Хрена вам, а не Дюжий!
В овраг за малым не свалились, слишком быстро с уклона бежали. И ранение помешало остановиться. Боец чтобы не ухнуть с обрыва, упал, и аккурат на раненую ногу.
Так много плохих слов Маша еще не слышала. В основном боец костерил немцев, заодно какую-то дуру, что аккурат в центр боя умудрилась влезть. И что стоит столбом, когда снаряд взрывается. Если не осколком, то бревном прихлопнуло бы точно. Повезло, что он ее заметил и, буквально, из под падающего бревна выдернул.
Маша покраснела. Только теперь поняв, что пока она кувырком летела через ограду, все ее прелести были всем напоказ.
Близкие выстрелы заставили поторопиться. Девушка помогла подняться бойцу, и они начали спускаться в овраг.
– Товарищ боец, — обратилась к парню Маша, — нужна ваша помощь. Из госпиталя ранбольного не успели эвакуировать, мы его в подвале спрятали…
Боец недоуменно посмотрел на девушку.
– Я-то не против помочь, даже за… — сказал и поморщился — неудачно ногой двинул, — но патронов нет, и не ходок сейчас.
– Как же тогда… — глаза тут же намокли, — пропадет ведь…
– Не реви, — буркнул боец, — счас доковыляем до точки, расскажешь командиру, он решит.
Но прежде им пришлось остановиться и перевязать рану, потому что штанина намокла, и уже хлюпало в сапоге.
– А ты молодец, — похвалил боец Машу, — толково перевязала.
– Я в госпитале санитаркой неделю… — засмущалась она, — меня Машей зовут. Кузнецова… я.
– А я сержант Николай Дюжий, — представился боец. — Это фамилия такая. Пошли, Маша Кузнецова, нам еще немного осталось.
Они прошли еще немного, продираясь сквозь густые заросли крапивы и лопухов. Затем лезли через ежевику. Та цеплялась за одежду как бешенная, особенно за бинт на ноге. Сержант шипел от боли — ногу и так при ходьбе дергало, а тут еще эта зараза.
Вдруг впереди послышался птичий щебет. Что-то вроде фьють-фьють-чичик. Дюжий приложил пальцы ко рту и ответил такой же трелью. Из зарослей появился боец и призывно махнул.
– Это свои, — сказал сержант, — пошли, Маша.
Под разлапистой ивой находилось семеро. Один поднялся навстречу, и Маша узнала командира, которого в окне видела. Тот с удивлением посмотрел на девушку, сразу определил, что она собралась что-то сказать, остановил её жестом повернулся к Дюжему.
– Капитонов где?
– Нет больше Капитонова, товарищ капитан госбезопасности, — угрюмо ответил сержант.
– Ты уверен? Видел — как он погиб? Может ранен?
– Нет, товарищ капитан, — покачал головой боец, — Ромке осколком полголовы снесло. Документы я забрал.
И сержант, расстегнув клапан гимнастерки, вытащил окровавленную книжку. Капитан забрал документ, раскрыл, вздохнул. Задумчиво постучал книжкой по ладони.
– А девочку в плен где успел взять?
Маша сразу запунцовела. И только хотела возразить, но Дюжий перебил:
– Да на пути оказалась. Я как раз от немцев уходил, а она столбом посередь дороги. Вот и подцепил с собой
– Знаем-знаем, чем ты зацепился, — хмыкнул один из бойцов.
– Я не за кого не цеплялась! — решила вклиниться Маша. — Я вас искала. А Коля мне жизнь спас! Вот!
– Во Дюжий дает, и познакомиться успел… — хмыкнул тот же боец.
– Отставить шутки! — прикрикнул капитан. — А ты именно нас искала, или кого-то еще?
– Вас, товарищ капитан госбезопасности! — воспряла Маша. — Я санитарка городского госпиталя Мария Кузнецова. Из госпиталя эвакуироваться не успела. И еще один ранбольной, дядя Ваня и Евдокия Михайловна, старшая санитарка. Мы ранбольного в подвале спрятали, только Евдокия Михайловна спрятаться не успела, и немцы её убили. Потом мы подождали, когда немцы уйдут, и я вас пошла искать.
Капитан глянул угрюмо.
– И ты хочешь, чтобы мы вернулись в госпиталь?
– Конечно товарищ капитан, это же наш советский человек. Нельзя его бросать…
Капитан прикрыл глаза.
– У нас четкий приказ, девочка, — сказал капитан с горечью, — и мы должны его выполнять.
Маша поняла, что ей отказали. Заплакала и сквозь слезы промямлила:
– Он просил передать — Феникс возродится!
Глава 5
Красноармеец, натужно сопя и еле слышно читая надписи, водил по карте грязным пальцем. Горянников бойца не торопил. И так тот выглядел не ахти — худой, осунувшийся — глаза впали… четыре дня по лесам впроголодь, да и по выходу к своим его запугали до дрожи. Перестарались особисты, подозревая в каждом одиночном окруженце диверсанта.
– Ты не торопись, подумай…
И боец старался. Еле шевеля губами, читал названия населенных пунктов, прикрывал глаза, тер лицо. Читать карту красноармеец не умел — образование три класса, но капитан надеялся, что карта поможет, если не бойцу, то ему, хотя бы наводящие вопросы подкинуть…
– Может особенное что видел, — предположил капитан, — необычное строение, высокий холм, башня водонапорная…
Боец покачал головой:
– Нет, не видел башен.
– А церковь?
– Да! Видел храм! — воскликнул боец, рука его дернулась было к голове. И в потухших глазах промелькнула искра. Красноармеец одернул руку и зыркнул настороженно.