— О какой северной легенде речь? — спросил я.

— Вы не слышали? — удивилась Марья. — Все сиберийцы в Князьграде знают ее. Возможно, южные Посады не так суеверны, хотя… Короче говоря, это легенда о Повелителе Поганого поля.

— Да, Решетников себя называет Повелителем. Но это ведь шиза!

— Он взял этот титул из легенды. К северу от Вечной Сиберии простираются земли, заселенные дикими и воинственными племенами. Когда-то у Вечной Сиберии и этих племен часто происходили вооруженные стычки — войной это и не назовешь. У этих племен много легенд… Они верят в магию и…

Я постарался сохранять полную неподвижность, чтобы не выдать эмоции. Нуары не знают о магии и особо не верят в нее! Что ж, неплохо. Следовательно, у меня есть козырь в рукаве.

Я, кстати, все ждал, когда наконец заработает чутье. Ощущение присутствия людей и их внимания, направленного на меня, сохранялось, но полноценные В-токи не воспринимались.

— Это не слишком важно, — сказала Марья, выслушав шелестящий комментарий от одного (или двух) коллег. — Примитивные верования, которые почему-то разделяют россы.

— С жиру бесятся, — проговорил мужской голос, тоже немолодой.

— Именно, — согласилась Марья. — Нам трудно понять россов. Но вернемся к вашей истории. По всему выходит, что у нас общие цели. Предлагаю трудиться вместе, если вы не против. Квест-башня всегда освещена и хорошо охраняется. Охрану мы преодолеем, но свет для нас — большая преграда, даже когда мы в очках. Мы дадим вам бомбу и объясним, как ее заложить, настроив таймер. За эту услугу мы подсобим в поисках вашей тети — у нас есть сведения о каторгах и всех, кто там содержится. И из нижнего Князьграда есть лазы практически в любое место.

Не удержавшись, я выпрямился — наверняка нуары уловили это движение. Я надеялся, что они помогут с поисками тети, когда рассказывал о ней, однако легкость плана в изложении Марьи настораживала. Послушать ее, так сгонять в башню, взорвать ее, а потом найти тетю и благополучно смыться — проще простого. Совсем как когда я обещал Витьке по-быстрому сбегать в Князьград и вернуться до ужина.

— Проникнуть в башню непросто, — догадалась о моих соображениях представительница Честного Собрания. — Равно как и найти человека на каторге. В Вечной Сиберии три каторги: в горных катакомбах, где добывают руду и строительный камень, на лесоповале на востоке и в приморских колониях-поселениях на севере. Труднее всего добраться на север — туда не ведут подземные переходы… Надеюсь, твоя тетя томится где-нибудь поближе.

— Я тоже надеюсь, — сказал я. — А еще у меня вопрос: что помешает вам отправить нас на гибель в квест-башню? Мы подорвемся на вашей же бомбе, и не придется искать тетю.

Наступила гробовая тишина. Она тянулась и тянулась, и я подумал, что Честное Собрание в полном составе покинуло помещение, оставив нас с Витькой одних. Видимо, я ляпнул что-то не то, но и отступать нет смысла.

И вдруг ко мне разом вернулось магическое чутье. Неожиданно для самого себя я “увидел” В-токи и В-ауру всех людей и получил представление об интерьере. У меня перехватило дыхание.

Помещение и вправду было обширным, но низким, как и все остальные помещения и переходы в нижнем Князьграде, низкий потолок поддерживался тремя бетонными колоннами.

По периметру стояли скамьи. Помимо той двери, через которую мы вошли с Витькой, Гужем и молчуном, в зал для собраний вело еще два хода в виде узких арок. Из отверстий под потолком тянуло свежим воздухом — вентиляция работала исправно. В центре за длинным столом сидело семеро — я их воспринимал как колышущиеся облачка энергии, без определенных черт лица, но тем не менее ясно различал мужчин и женщин, пожилых и молодых.

Самой молодой была сама Марья. Остальные — ветераны криминально-подземного мира Вечной Сиберии. Кроме Марьи в Собрание входила еще одна женщина — бабулька далеко за шестьдесят, а то и за семьдесят. Остальные — старички-мужички.

“Не смотрящие, а слышащие, — подумалось мне, — не только паханы в собрании, но и мамаши… Смешно. И странно”.

Ну что же, дорогие нуары, теперь мы на равных!

Гуж, оказывается, присел на скамейку совсем рядом со мной. А возле Витьки сидела молодая девушка.

Своим колдовским зрением я увидел на поясе у Гужа знакомую эманацию энергии от узкого кривого предмета. “Гришан” — мой захваченный в бою кинжал!

А это что такое, длинное? Шпага в ножнах?

Подумать только, Гуж подобрал мое оружие на месте взрыва мусоровоза! Что еще он нашел, но успел припрятать?

Проклятие! И не потребуешь вернуть имущество — они узнают, что я вижу в темноте. А этот факт лучше до поры до времени скрывать.

И куда Гуж заныкал пистолет?

— Честное Собрание не лжет, — заявила Марья холодно. — Таков нуарный закон. Лгать можно только врагам, но не друзьям, товарищам и коллегам.