– Ладно, – смилостивился змей. – Залезай, и полетели, а то есть уж больно охота, да дело-то к вечеру. Только у меня к тебе предложеньице есть: зарулим в местечко одно, тут неподалёку. Искупаться хочу! Я туда и летел, да вы меня с мысли сбили. Заскочим ненадолго, а потом – сразу в избушку, да за ужином продолжим нашу занимательную беседу.

Мне ничего не оставалось, как ответить согласием, да меня, собственно, никто и не спрашивал особо.

Обратный полет был не таким стремительным, мне даже немного понравилось, совсем чуть-чуть! Но повторять подобные прогулки верхом на чешуйчатом змее я вряд ли когда-нибудь сподоблюсь.

Приземлились мы в самой чаще, посередь которой какое-то затхлое болото оказалось. И это здесь змей купаться изволит? Фу, гадость какая! Хотя, кто ж знает, может, тут тина целебная какая или пиявки чудодейственные.

Судя по всему, змей и сам в шоке был, застыл на пару минут, таращась на болото. Пришлось его из транса выводить громким покашливанием.

– Горын, ты чего завис? Купайся быстрее, да полетели, а то как-то это болото уж больно зловеще выглядит.

– А? – недоумённо глянули на меня три пары глаз. – Яга, или как там тебя, какое купаться? Смерти моей хочешь? В мёртвом озере только такой конец и найдёшь.

– Так чего ты нас сюда притащил тогда? Сам же сказал, что здесь купаться будешь.

– Видно, совсем лесу худо без яги, гибнет всё живое, а ведь ещё неделю назад кикиморы здесь хороводы водили, мавки венки плели да песни пели.

Столько грусти было в словах змея, что и меня пробрало. Это что же такое должно случиться, чтобы хозяйка свои владения покинула? У меня никаких версий на этот счёт не было, да и не моё это дело, хоть и жалость проснулась.

Горыныч неожиданно взлетел и понёсся в обратном направлении.

Вот и родная полянка показалась с избушкой на курьих ножках. А погода-то испортилась капитально, ещё на подлёте к поляне я почувствовала жуткий холод, что сковал даже сердце. Над самой поляной тучи чёрные клубились, небеса разверзлись проливным дождём, раздался раскат грома, и тут же молния расчертила потемневшее небо вспышкой света. А у самой избы Кощеев конь вороной копытом бьёт да стремена рвёт. Никак гости ко мне пожаловали, и чует моё сердце не к добру это, ой не к добру!

«Сейчас кому-то попадёт, – подумала я. – И даже знаю кому».

Струхнула знатно. Может, пока не поздно, развернуть моего крылатого змея да сигануть куда подальше? Хотя мысль эта глупая, малодушно сбежать вряд ли получится. Да и чего это мне прятаться? Я здесь вообще случайно оказалась, приказы выполнять и не собиралась. Внутри меня с каждой секундой крепло что-то непонятное и чуждое вместе с решимостью расставить все точки над «и». Не дам себя запугивать и злобу на мне вымещать не позволю! Пусть домой меня отправляют да не впутывают в свои проблемы.

Не успели мы приземлиться, как этот страшный чёрный человек (а человек ли?) выскочил на крыльцо и заорал на всю поляну голосом, от которого оконные стёкла моих хором курьеногих жалобно зазвенели.

– Я тебе что приказал? Сидеть в избе, леший тебя побери! А ты шляешься неизвестно где и с кем, – плевался ядом Кощей, сверля меня взглядом.

Ну это уже явно перебор. Меня неожиданно накрыло волной ярости, которая моментально затопила страх и прочие эмоции. Глаза заволокло алой пеленой, уши заложило, а внутри словно натянутая тетива лопнула.

– По какому праву ты со мной так разговариваешь? В моём собственном доме! Да чтобы я тебя здесь больше не видела, пошёл вон мертвяк поганый! Вон, я сказала! – заорала на всю поляну.

Голос мой усилился многократно, руки сами делали какие-то пассы. Вдруг поднялся ураган, и Кощея просто сшибло с ног, дверь сорвало с петель, изба на дыбы встала. Меня всю трясло, из глаз молнии посыпались, а я всё кричала и не могла остановиться.

Кощей, видимо, понял, что сейчас не самый удачный момент приставать со своими претензиями, с огромным трудом поднялся на ноги и, преодолевая сопротивление ветра, стал пробираться к своему коню.

Наконец, он оказался-таки в седле. Грозный вид его совсем не страшил в этот момент, я не чувствовала ничего кроме ярости и первобытной силы внутри. Но взгляд Кощея не предвещал мне ничего хорошего. А сам царь вовсе не казался побеждённым, а скорее всем своим видом показывал ликование и какое-то предвкушение.

А мне было всё равно, что он там себе думает, надоело бояться и прятаться. Чему быть, того не миновать! Кем бы я не оказалась в итоге: обычной девушкой Яной или могущественной ведьмой с костяной ногой.