Шрифт:
Мой первый бизнес мог процветать и дальше, если бы я им занимался с душой, а не оставлял бы все на других людей.
Ведь чем мне заниматься, когда все проблемы кончатся?
— Можно, — наконец ответила она, — Но свободных контрактов нет. Большая часть продукции — вторичный рынок.
— Я знаю, что вы в некотором роде — перекуп, — улыбнулся я. — Я предлагаю десять процентов с каждой продажи.
Волшебные цифры вызвали у нее улыбку и очередь коротких кивков.
Тем временем Воробьева подхватила меня за руку, измученно посмотрела на меня, и я повел ее сквозь толпу.
Глава 18
— Уважаемый Воронцов, — статный мужик как-то недовольно глядел на меня, — Постарайтесь-ка мне объяснить…
Воробьева, принимая жест ректора, как: «пошла вон», лишь пожелала мне удачи перед уходом. Оставляя меня наедине с этим «злодеем». Ректор не сразу заговорил, точнее, не сразу «продолжил» суть своей претензии.
Он требовал ответа на вопрос, что я делал вчера ночью. А если быть точнее — вечером. Что я мог ему ответить? Послать в задницу? Нет. Сказать правду? Тоже нет и еще раз нет.
Мне припомнилась моя оплошность, когда ректор подошел ко мне со словами, что знает, кто такой Укупник и так далее, но так и не задал этот вопрос долбаному старикану. Вот меня моя забывчивость и наказывает.
— Ответишь? — он злобно сощурился, — Или так и будет в молчанку играть?
— Занимался сексом со своей девушкой, — ответил с ироничной улыбкой, — А перед этим, лежал под одеялом, после горчичников.
— Очень остроумно, Воронцов. — старец встал из-за стола, завел руки за спину и принялся накручивать круги по собственному кабинету, — Объясни мне одну вещь, для чего такому, как ты, устраивать огнища? В чем суть? Ты согласовал это с обществом?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответил без улыбки, — Меня терзает смутное сомнение, что вы как-то предвзято ко мне относитесь. Сломался туалет? Виноват Воронцов, сломались ворота… кто же это? Воронцов! Здание сгорело? Воронцов!
Мое высказывание вызвало лишь смешок, но на этом все. Он пару раз попытался упомянуть о его связи с Укупником, что во мне не вызывало никакого отклика и на этом, пожалуй, все.
«Может, он пытался попасть в общество? Или Аркадий Семенович — его верный друг?»
«Может, а, может, он работает на власть», — ответила Марта, — «По крайней мере, он не говорит об этом прямо. Я бы на твоем месте задумалась о его… устранении…»
«Думай, о чем говоришь», — мысленно воскликнул я, — «Это тебе не обычный бандит.»
«Это человек. А он смертен», — добавила она и испарилась из головы.
— Воронцов? — фигура передо мной яростно жестикулировала, — Воронцов!?
— А?! — мотнул башкой, думая, что голос где-то извне, — Что?!
Оказалось, во время разговора с Мартой я упустил некоторые фразы, брошенные в мой адрес. Проспал, можно, так сказать.
— Что будешь делать с выбором?
— Каким… выбором?
Разозленный моей невнимательностью ректор, вернулся за свой стол, уселся и еще раз переспросил. Интересуют ли меня мои противники. Ответ был очевидным: «да». Если учитывать, что я в целом не очень-то хотел продолжения арены. Но факт остается фактом, личное распоряжение императора о проведении игр, мне никак не ослушаться. Хотя очень бы хотелось.
Вся четверка «игроков» оказалась магами ветра, что, с одной стороны, было забавным фактом. А вот с другой — весомой проблемой. Учитывая их способности и мои, мне не удастся победить силой Ворона. Ну, точнее, мне очень тяжело придется. Все же специализации у всех разные и кто как проявит силу — не известно.
Но это не отменяет тот факт, что я попросту не готов к такому. Скорее всего, я просто проиграю. Жаль, очень жаль.
— Жеребьевка — завтра, — продолжал говорить «старец», — Непосредственно перед поединком. За специализации я могу сказать лишь следующее…
Он как-то хитро улыбнулся, доставая свернутый лист бумаги из стола, словно это было что-то тайное, развернул его и вслух зачитал.
Из четырех магов боевым был лишь я. В этом — был свой плюс. У меня могло было быть множество ответвлений в собственной силе, особенностей и проявлений. Но вот соперники были чем-то интересным.
Ветряная тень — некая Катерина Муза; пассивный ветер — Александр Розонтов; ветряной клинок — Вадим Обра.
Что такое ветровая тень, к сожалению, ректор не объяснил, но за тех двоих… сказать, что я на их фоне просто слабак, значит, не сказать ничего. Обра — хлесткие атаки на огромной скорости. Который использует ветер как холодное оружие. Разворотил своих соперников в пух и прах. Ну, и в кровь.
Розонтов — неубивашка. Проиграл той самой Мити, хоть и держался, как и я. Умеет растворяться в пространстве, точнее, ветер скрывает его настоящее местонахождение.