А вот дан Джорджо Андреоли настроен весьма и весьма нелюбезно.

– Прощении? Соблазнив и опозорив мою дочь?!

– Мы женаты, - поспешил сообщить Рикардо. И копии документов положил на стол тестю.

– Папочка, я его люблю! И у нас будет три ребенка, и все мальчики, - сообщила очень вовремя Баттистина.
– Может, даже близнецы.

Дан Андреоли ядовито хмыкнул.

– Угу. И все родятся сразу. В один день.

– Мне Ронетта говорила, так бывает, если ты... это... в один день!
– выдала Баттистина. Побагровела, мучительно, пятнами... мужчины переглянулись, и дан Джорджо ехидно ухмыльнулся.

С одной стороны... пятно на репутации. Это понятно.

С другой... если такую дуру замуж за сына компаньона выдать, как бы потом полного раскола не было. Может ведь и так случиться. Кто за подобный подарочек поблагодарит? Только что сумасшедший...

Итак, дочь замужем.

Если сейчас прибить ее мужа, кто с ней потом мучиться будет? Пра-авильно. В семью она вернется, не поедет же она в глушь... так что...

Дан Андреоли положил ладони на стол.

– Если вы поженились против моей воли, благословения и приданого вы не получите.

– ОТЕЦ!!!
– ахнула Баттистина.

Приданое! Это же... как же...

– Есть то, чего я тебя лишить не могу. Дом в столице, на Абрикосовой улице. Тебе его бабка завещала, вот... ключи, - дан Джорджо положил на столешницу брякнувшую связку.
– Платья - украшения - безделушки забрать можешь, мать проследит, чтобы ты чужого не прихватила. И будет с тебя. Муж есть, вот, пусть он содержит, он и обеспечивает.

Рикардо стоял, как оплеванный.

На такой поворот событий он, конечно, не рассчитывал. Ему хотелось...

Ну, как минимум, жить в доме тестя, пользоваться его положением и достатком, радовать его внуками... за которых Рикардо тоже что-то хорошее полагается, разве нет? Он вообще на этой дуре женился! Да кому б она нужна была, если бы не Рик?

О том, что с приданым - кому угодно, да и ему только за приданое, Рикардо не думал. Он же не какой-то охотник за деньгами, он другой! Понимать надо разницу!

– Дан Андреоли, - откашлялся Рикардо. Дураком он не был, и понимал, что именно сейчас можно отыграть без потерь.
– Я понимаю, вы сердитесь. И признаю ваше право гневаться на меня.

Ответом ему был насмешливый взгляд.

Право ты признаешь?

Молчи, тварь, пока кирпичом не заткнули!

– Я умоляю вас об одном. Позвольте Баттистине навещать мать. Она будет тосковать по родным и близким....

Ответом ему были два взгляда.

Первый - восхищенный. Баттистины.

Ах, как же благороден ее супруг! Как хорош собой... почти, как в романе! Просто такой... ну ах же какой!

Второй - ехидный и от дана Андреоли.

Умный подлец - все равно подлец. Только еще и опасный, и гадкий... ничего! Разберемся!

– Я позволю матери навещать Баттистину.

Пусть полюбуется на дочурку. Поделом... говорил же, не надо девке романов давать, и вообще... зачем женщине читать? Потом она глупостями увлекаться начинает.

То права какие-то, то романтИк...

Нет-нет, это совершенно лишнее. Вот молиться умеет, шить научилась - и замуж! За-муж! Дети пойдут, так и вовсе не до дури будет! Но супруга ж кишки перематывала... доченька! Младшенькая...

Тьфу!

Рикардо не показал, что его этот вариант чем-то разочаровал. И поклонился.

– Я благодарю вас за эту милость, дан Андреоли.

– Вот и прекрасно. Тина, иди, проверяй свои вещи и с матерью поговори, дрянь. Она переживает.

Баттистина задрала нос и вышла вон.

Джорджо насмешливо посмотрел на Рикардо.

– Значит так, юноша. Своего вы добились, богатую дуру поймали.

– Дан...

– Молчи и не перебивай, сопляк. Я таких как ты сотни перевидал, кого и похоронил. Плевать... запомни. Денег - не получишь. Жить будете на твое жалование. Королева вообще гневалась и хотела отослать тебя в имение - едва умолил не лишать дочери.

– Благодарю вас, дан Андреоли...

Мужчина махнул рукой.

На самом деле, кто там и кого умолял...

Ее величество вчера вызвала его к себе. Он уже второй день разыскивал дочь, жена лежала с приступом, самому плохо было... Адриенна посоветовала проверить конкретную гостиницу и конкретного человека. Но - ничего лишнего не делать.

Так дан Джорджо и поступил.

Обнаружил довольную и счастливую дочь, уже не дану, а эданну, взъярился, но... решил еще раз прийти к королеве. А вдруг?