Шрифт:
Она здесь, она рядом, она - есть!!!
Ладно, будем заканчивать. Себя он показал, а Адриенне тяжеловато уже находиться на жаре. Удар, еще удар... гвардеец четко понял, когда притворная игра сменилась настоящим наступлением. Вылетел и зазвенел по камням клинок, сверкнула у горла холодная, сталь, царапнула, упал на землю надрезанный шейный платок...
И первым зааплодировал дан Кастальдо.
Просперо умел признавать ошибки и восхищаться чужими талантами.
– Дан Феретти, вы... это арайская школа?
Лоренцо кивнул.
Не рассказывать же при Адриенне, что это - школа выживания?
– Я правильно понимаю, вы так могли и с двумя играть, и с тремя?
– Даже с пятью, - кивнул Лоренцо.
– Но так сложнее... не хотелось, чтобы гвардейцы покалечили друг друга.
Гвардейцы дружно изобразили злых гадюк, но Просперо только пальцами прищелкнул. Мигом замолчали.
– Дан Феретти.... Ваше величество, если дан Феретти согласится потренировать моих оболтусов, благодарен буду.
Адриенна кивнула.
– Полагаю, это можно будет устроить, если одобрит его величество.
Для Лоренцо мигом померкла вся радость.
Его величество...
Ну, забыл! Тоже мне.... Король! Тьфу, дурак!
– Я лично пойду к королю, - рубанул воздух рукой Просперо.
– Такое самому нужно!
Лоренцо поклонился, но когда он хотел протянуть клинок Адриенне, та качнула головой.
– Пусть служит вам, как служил первому своему хозяину.
– Мой клинок и моя жизнь принадлежат вам, ваше величество.
Адриенна кивнула.
– Я принимаю вашу службу, дан Феретти.
– Ваше величество. А я прошу... если вы не возражаете, мы с даном Феретти сейчас к королю и пойдем?
Дан Кастальдо плюнул на все и лично потащил Лоренцо к королю. Сообщить, что нашелся такой специалист... ну, вот такой мастер...
– Где ты учился?
Ему Лоренцо врать не стал.
– Это не для дамских ушей. Но в Арайе я был гладиатором.
– Черт!
– Именно. Я сражался на арене, убивал, несколько раз едва сам не умер... кстати, со мной в Эрвлин приехал ланиста.
Просперо был достаточно образованным, чтобы знать, кто это такой. Но на всякий случай...
– Тот, кто готовил бои?
– Зеки-фрай и меня тренировал. Не лично, но именно, как тренер - он не имеет цены.
– Зеки-фрай, значит...
– На родине.... Так получилось. Он не поладил со своим хозяином, и тот приказал затравить его на Арене. А чтобы поиздеваться, предложил желающим из гладиаторов защитить его.
– Хм...
– Я рискнул и выиграл свою свободу и его жизнь.
– Полагаю, хозяин был недоволен?
– Мне до сих пор жаль, что я был серьезно ранен. Стоило бы... проверить на прочность его недовольство.
Мужчины переглянулись. Лоренцо хищно оскалился, и дан Кастальдо подумал, что правильно он тащит парня к королю.
Такое ему и самому нужно...
И этот... Зеки-фрай? Всех берем! Потом разберемся!
***
Король...
Лоренцо едва зубами не заскрипел. Бедная Риен. Бедная его девочка...
Ладно-ладно, внешне Филиппо даже симпатичный, не считая бледно-голубых глаз, словно с чужого лица взятых, но вот это ощущение...
Никакой.
Мягкая глина. А кто скульптор?
Когда-то был его отец. Теперь же... было ощущение, что вылепили скульптуру, а потом ее опять нагрели - и принялись переделывать. Половина - старая, половина новая. А вместе - ужасно!
Это как ужа и ежа скрещивать... выродок, да и только!
– С чем пожаловали, дан Кастальдо?
А вот это и есть - скульптор. И вот тут Лоренцо едва не сплюнул.
Вот на ЭТО можно променять Риен!? Его Риен?!
Да он что - больной!? Идиот на всю голову!? А ничего другого парню в мысли и не пришло... ну шлюха же! Дешевая, грязная, гадкая... на Арену Зеки-фрай и то таких не водил, чтобы гладиаторов не заразили чем...
Красивая?
А вот красоты Лоренцо и не заметил. Все затмевало какое-то зловоние... ей-ей, если эта дрянь до него дотронется, его просто вырвет!
Просперо что-то объяснял, рыбьими глазами смотрел король, а Лоренцо боролся с тошнотой, которая накатывала волнами. То приливала, то отступала... да что ж - никто этого не ощущает?!
Вообще никто!?
Бред какой-то...
Король сомневался, хмыкал, расспрашивал Лоренцо о его жизни на арене, и дан Феретти послушно отвечал. Смотрела черными глазами эданна Франческа, умолял тут же подписать приказ дан Кастальдо, пока никто не переманил такого бойца. А Лоренцо просто не понимал - почему?! Почему этого никто не чувствует!?