И беременность...

Да любой нормальный мужчина в это время должен быть рядом с женой! Помогать, поддерживать, не расстраивать... даже отец так говорил Лоренцо. Хоть дан Пьетро и не был образцом примерного супруга, но...

Но даже он!

А этот... к-король где!?

Нет.

И пропади он пропадом.

Лоренцо сделал шаг вперед - и опустился на колени перед своей королевой. Поднес к губам край ее платья.

– Ваше величество...

Синие глаза встретились с карими. И - все.

Все стало неважно. Все стало пустым и серым вокруг. Потому что самые важные слова были сказаны... они не прозвучали вслух, но глаза сияли, и губы тоже улыбались. А слезинка...

А кто ее там заметит?

Ерунда какая! Ее величество беременна, она не то, что плакать, она даже в обморок упасть может!

– Люблю тебя...

– Люблю тебя...

И не надо больше ничего. Есть только небо - одно на двоих. И капельки слез, бегущие по бледным щекам Адриенны Сибеллин...

А в толпе придворных черным бешенством исходил дан Санторо.

Здесь и сейчас он понял, почему ему отказали. Или думал, что понял. В конце концов, честь, верность и прочее - это лишь слова. Когда постоянно слышишь, как через них переступают, начинаешь и сам относиться ко всему достаточно критически.

Поэтому подсознательно он искал другую причину для отказа Адриенны. Ну не просто ж это так? Вот такой замечательный он - и такой обидный отказ!

А сейчас...

И больно, и обидно, и...

СУКА!!!

Так бы и взвыл во все горло, да вот беда - нельзя. Прием-с. Малый, королевский, и что присутствует только одна королева - не столь важно. Оставалось лишь давиться черной желчью.

Гадина, какая ж гадина!!!

НЕНАВИЖУ!!!

Потому что вижу, что может быть иначе!

Как это может быть иначе!

Кардинал себя знал, и никогда не простил бы такого. Чтобы он вернулся, а его женщина - замужем за другим, еще и беременна, и вообще...

А тут... да у Лоренцо Феретти и мысли нет обвинить в чем-то королеву. Наоборот, он на нее смотрит, как на икону. И она на него... есть в мире другие мужчины?

Наверное, да.

Только вот не для нее. Даже останься она единственной женщиной в мире, даже кинься к ее ногам... да кто угодно... ей будет все безразлично. На троне она выполняет свой долг.

А любовь...

Вот она.

Настоящая и беспримесная. Когда две души сливаются в одну, и присутствующим становится даже немного стыдно. Казалось бы - что тут происходит? Пришел дворянин, подал прошение, поцеловал подол платья королевы... ладно, это вольность, но кое-кого и к ручке допускали. А тут сразу видно, что ничего интимного не происходит.

И все равно...

Словно они увидели что-то невыразимо личное. И прекрасное.

Настоящее.

То, что дается далеко не всем, и не просто так. И как еще это самое 'то' получить, и отстоять, и чем заплатить придется, и стоит ли оно того?

А вот - стОит!

Перед ними сейчас пример того, что они потеряли. Что-то такое, важное и настоящее. И жить становится намного легче. Потому что у тебя не сбылось? А и неважно! Оно есть!

То самое, искреннее и чистое, о котором, оказывается, не врут авторы романов. И завидовать такому просто не получается. Разве что понадеяться... ну будет же чудо? Наверняка будет, рано или поздно. Дайте только время...

Мужчина и женщина смотрели друг на друга.

И словно золотистое сияние расходилось от дворца. Тепло, солнышко... да, вот так!

Сибеллины - свет и счастье своей земли. Особенно, когда счастливы сами. И несут его людям не по долгу службы, а вот так!

Сияя.

И людям становилось легче. Расправлялись плечи, появлялись улыбки на лицах, Филиппо Четвертый заулыбался от внезапно нахлынувшего приятного ощущения, больные выздоравливали, не сразу, конечно, но болезнь начинала отступать, поджимая свой облезлый хвост, и зеленели даже растения.

А посреди розария стоял и чесал в затылке дан Матео Кальци.

И не знал, как даже самому себе объяснить, что на кусте с черными розами распустились несколько новых цветов.

Белых, с крохотным черным пятнышком в самой сердцевинке.

Откуда, а?

***

Пауза продлилась недолго, всего-то минут пять. Но сколько ж всего в ней уместилось!

Беззвучно взвыв, вылетел из зала кардинал Санторо.

Утерла слезинку эданна Чиприани.

А Адриенна улыбалась, ласково и искренне. Впервые за все время своего пребывания во дворце. Так счАстливо, что и все остальные в зале заулыбались.

Почему-то ни у кого не возникло пошлых мыслей. Сразу было видно... вот ничего между этими двоими не было. А любовь - есть.