Другим моментом, кольнувшим её, была, должно быть, некоторого рода зависть, приправленная сожалением и грустью, — в своей жизни Олив частенько сталкивалась с людьми и обстоятельствами, которые ломали её и причиняли ей боль. А вот защитников, готовых ринуться между ней и опасностью, на её пути не встречалось. Олив подумалось, что, должно быть, это удивительное чувство, когда ты уже совсем утонула в очередной передряге, и чувство липкой, всепоглощающей беспомощности уже затопило тебя вконец — и вдруг приходит кто-то и выдёргивает тебя оттуда. Просто потому что не может наблюдать, как ты там тонешь.

Она бы никогда не предала человека, который её выдернул; поэтому полностью разделила то глубокое негодование, которое Илмарт высказал по отношению к Руби.

— Если надумаешь их гасить, — деловито резюмировала свои размышления Олив, — я в деле! — и протянула ему руку.

Илмарт степенно кивнул, подался к ней и руку пожал:

— Договорились.

Было совершенно неясно, действительно ли они всерьёз планируют убийство — или это очередной виток их привычной игры.

Илмарт размышлял о том, что у господина Михара есть как минимум один телохранитель — он заметил его в стороне во время сцены у ворот. Но при этом собственно в университет Михар пришёл один, значит, его можно было подловить там. Будут ли рыть землю его люди, если он пропадёт, и сколько кому дать на лапу, чтобы не рыли?

Мысли откинувшейся на подушки Олив были проще: она размышляла, как избавиться от трупов и не загреметь к властям.

Дерек никогда в своей жизни не убивал собственными руками, а Райтэн, мало того, что не убивал сам, — не был даже косвенно причастен, В отличие от друга, который, выполняя некоторые приказы Грэхарда, знал, что его старания приведут к конкретным смертям. Но, так или иначе, ни Дерек, ни Райтэн не были готовы решать свои проблемы столь радикальным способом.

Илмарт убивал; и Олив убивала; и оба они были готовы убить теперь.

— Девчонку — тебе, — не терпящим возражений тоном заявила вдруг Олив.

— Мужчина опаснее, — возразил Илмарт, который, по совести, вообще не представлял, как грохнуть Михара так, чтобы не загреметь самому. — Его убийцу будут искать активнее.

Возражал он, впрочем, чисто для проформы; ему и так хотелось задушить Руби, а с точки зрения успешности внезапного нападения на охраняемую цель у Олив точно было больше шансов, чем у мрачного мужика, у которого на лице и мускулатуре написано, что он весьма опасен.

— Мужчину нужно гасить первым, чтобы девчонка наследовала, — растолковала свою мысль Олив. — Мне подобраться проще, и проще сбежать в Райанци.

— Принято, — кивнул Илмарт и добавил: — Но у Тогнара пока планы на подковёрный интриги.

Олив передёрнула плечом:

— Пусть интригует, — милостиво разрешила она.

Мысли о том, что жизни врагов полностью в её руках, настроила её на мирный лад. Во всех ситуациях, где она не могла повлиять на людей напрямую, она любила утешать себя мыслью, что, во всяком случае, можно их просто убить.

Не то чтобы она часто так поступала — по правде сказать, именно так она не поступала никогда, — но кровожадные планы здорово успокаивали ей нервы.

Они снова помолчали. Олив размышляла о том, как подобраться к Михару, и не могла выбрать между вариантом «подловить его в неожиданный момент» и «втереться в доверие в качестве потенциальной любовницы». Илмарт подсчитывал, сколько времени потребуется, чтобы Руби вступила в наследство, и сколько — чтобы Райтэн унаследовал Руби — и можно ли будет, таким образом, использовать для перекупки людей господина Михара деньги самого господина Михара.

— Тебе надо отобрать у неё твои карты, — вдруг прервала эти размышления Олив.

Она знала, как трепетно Илмарт относится к своему творчеству, поэтому разобралась, наконец, чем были вызваны его сегодняшние метания.

Подперев подбородок и поиграв пальцами в густой рыжей бороде, Илмарт согласился:

— Пожалуй, могу сказать, что без Анодара дальше работа не пойдёт…

— А заготовки отдай мне, — вдруг предложила Олив.

— Тебе? — уставился на неё в упор Илмарт.

Олив смерила его недовольным взглядом — из её лежачей позиции это смотрелось забавно — помотала в воздухе рукой и высказала:

— Я тоже умею рисовать. Скажешь ей, что решил дать мне подзаработать таким экзотическим способом.

Илмарт наклонил голову набок, порассматривал её и внёс коррективы:

— Тоже спихну на Анодара. Для меня слишком тонкая идея. А вот он мог бы придумать что-то такое.

Олив независимо фыркнула.

План был принят к исполнению, и на следующий день Руби потихоньку вытолкали учиться: мол, проект без своего идейного вдохновителя встал намертво.

Ничего подозрительного в этом Руби не заметила.