Она была ловкой и сильной, и прекрасно владела приёмами рукопашного боя, кинжалом и луком; но всё это, кажется, было вынужденной мерой, обеспечивающей её выживаемость.

Она получила прекрасное аристократическое образование, но, кажется, ей совершенно не была интересна светская жизнь, а к представителям высшего света она относилась настороженно и негативно.

Олив вся состояла из слоёв защиты; и характер её, и круг занятий были частями этой защиты.

По всему выходило, что да, у неё не было иной ценности в этой жизни, кроме той семьи, которую они строили с Райтэном.

Олив была идеальной женой и матерью — и всё. И Дерек в упор не понимал, что не устраивает в этой картине Райтэна. Сам Дерек, не раздумывая, отдал бы всё на свете за такую жену!

Не зная, что ответить на вопрошающий взгляд друга, Дерек неопределённо повёл плечами: мол, ну да, Илмарт прав.

Райтэн беспомощно сморгнул.

С минуту он молчал, ошарашенный, опрокинутый, неверящий в то, что только что осознал. Он так высоко ценил Олив, что попросту не мог принять картину «хорошая жена и мать» как всё, что исчерпывало её суть.

Затем в глазах его загорелась решимость; подскочив, он бросился к двери и куда-то помчался.

Дерек и Илмарт в ужасе переглянулись.

Даже представлять себе не хотелось, какую проблему только что сформулировал в своей голове Райтэн — и какими способами он планировал решить её прямо на месте.

— Типичный Тогнар, — резюмировал Илмарт тем тоном, каким люди обычно матерятся.

Дерек кивнул дёрганно пару раз — и рванул догонять.

Возведя глаза к потолку, Илмарт тяжело вздохнул, взял ключ и отправился за ними.

Догнать Райтэна оказалось не так уж просто, поскольку нёсся он, определённо, на максимальных скоростях. Друзья, правда, старались хотя бы не терять его из виду — и это оказалось разумным, потому что рванул он не домой, как они ожидали, а почему-то к Рийарам.

Как вскоре оказалось, искал он конкретно сестру.

Отвлёкшись пару раз на допрос слуг — что позволило друзьям, наконец, его нагнать, — он рванул по направлению к гостиной, где, согласно показаниям, она пила чай.

Ворвавшись в гостиную, Райтэн хотел было сразу начать решать свою проблему, но его поспешное прибытие навело некоторую суматоху.

Кайтэнь спокойно попивала чай в компании Руби, и, совершенно точно, не ожидала никаких визитов. Правда, по быстрым громким шагам обе они угадали скорое появление Райтэна за несколько секунд до того, как он распахнул двери и ринулся внутрь, но, всё же, это отчасти их напугало.

— Что случилось, Тэн? — вскочила Кайтэнь, за эти секунды успев нарисовать в своей голове десяток ужасных сценариев.

Испуганное лицо сестры было первым, на чём остановился взгляд Райтэна, и тут же до него и дошло, что ему следовало притормозить перед дверью и как минимум постучать.

— Прости, — повинился он и быстро заверил: — Всё в порядке, у меня просто есть к тебе вопрос…

От облегчения Кайтэнь рассмеялась. Нарисованные страшилки тут же покинули её воображение, сменившись узнаванием типичной райтэновской манеры.

Она так редко видела брата, что эта манера вместо логичного раздражения вызывала у неё умиление и восторг.

— Задавай! — великодушно и весело разрешила она, опускаясь обратно в кресло и забирая свою чашку.

Райтэн сморгнул, отключаясь от чувства вины за своё слишком стремительное появление, и тут же спросил то, что его теперь больше всего волновало:

— Тэнь, а чего вообще женщины хотят от жизни?

Брови сестры поползли вверх. Не высказав, впрочем, удивления, она тоном «ты идиот!» ответила:

— Того же, чего и мужчины, Тэн.

Тот сделал досадливый жест рукой.

— Да нет же! — с раздражённой отчаянностью в голосе попытался изъяснить предмет своего интереса он. — Пойми, мне нужно знать, чего хотят именно женщины!

Градус «мой брат — идиот!» на лице Тэнь чуть повысился. Она выразила своё непонимание тем, что переглянулась с Руби, — только тут Райтэн, наконец, заметил, что они тут не одни.

Лицо его вспыхнуло от досады, стыда и гнева. Он никогда бы не завёл этот разговор, если бы знал о присутствии Руби; но, как всегда спеша, он не дослушал доклад лакея, и потому не обладал информацией о том, что Тэнь пьёт чай не одна.

Идти на попятный и сбегать было бы теперь и совсем уж стыдно; Райтэн из гордости не хотел показать, как неприятно ему то, что Руби стала свидетелем его горячего интереса. Выпрямившись, он сложил руки на груди и смерил её взглядом холодным и недовольным.