Шрифт:
– Логично, – передразниваю.
Он протягивает мне руку. Мешкаюсь недолго и все же вкладываю в неё свою ладонь. Меня опаляет его прикосновение. Становится слишком остро от осознания, что я сама… добровольно становлюсь игроком в его игре. Но я помню разговор и его угрозу по поводу дочерей.
И я понимаю, что перетерпеть всю эту мишуру – самое простое решение в данном вопросе. Простое и безболезненное.
И для меня, и для девочек. Не думаю, что им пойдет на пользу, если мы с Наилем будем бодаться насчет них.
– Умная девочка, – Наиль будто все это время присутствует в моих мыслях, – я знал, что ты примешь правильное решение.
Ненадолго сжимаю губы.
– Как будто у меня есть выбор, Наиль.
Он мотает головой.
– И ещё…
Он замолкает, а у меня все тело напрягается от этой его недоговоренности.
– Что? – ослабшим голосом спрашиваю, а у самой по коже пробегает дрожь.
– Я думаю, нам нужно вернуться в наш дом.
Спотыкаюсь, но рука Наиля надежно фиксирует меня и ограждает от падения.
– Что ты имеешь в виду?
Испуганно смотрю в его сторону. Он недовольно поджимает губы, пропускает меня вперед в магазин и проводит рукой по пояснице, вызывая мурашки.
– Когда я с дочерями познакомлюсь поближе, мы переедем в дом, где мы жили, когда были в браке.
Не спрашивает – припечатывает.
Глава 18
Наиль
Я шокировал Марину. Она погружается в размышления, но не пускается в истерику. Словно решает оценить все риски как для себя, так и для дочек. Но я не отступлю от этого решения. Я считаю, что им нужно жить со мной.
А потом…
А потом как-то будем решать, как мы с Милой и Мирой будем проводить время вместе. От Марины мне нужно только, чтобы она исполнила роль жены, которая простила и приняла. Жены, которая решила дать второй шанс разрушенной семье.
Марина подсказывает, что взять, и мы доезжаем до дома родителей Марины в полной тишине. Я не нарушаю молчание. Даю ей возможность все хорошо обдумать и переварить.
Замечаю на территории под навесом коляску для двух малышей, и сердце приятно замирает. Тело пронзает предвкушение новой встречи с моими малышками.
Не знаю, настанет ли такой момент, когда я насыщусь общением с ними. И путь сейчас они совсем крохи и даже не умеют говорить, но мне достаточно просто смотреть на них и осознавать, что это моя кровь.
Поэтому мне нужно, чтобы они были рядом. Когда я прихожу домой и когда я уезжаю на работу.
Марина все так же молча проводит меня в дом. Целует маму в щеку.
– Добрый день, Екатерина Евгеньевна.
Она слегка улыбается.
– Добрый день, Наиль. Проходи, девчонки в игровой. Как у тебя дела?
На меня наваливаются воспоминания, как я приезжал сюда и как меня тепло встречали. Мама Марины была в свое время ближе матери, а её отчим знал меня лучше отца. Но все это осталось в прошлом… заваленное под руинами нашего брака.
– Все хорошо, спасибо. У вас как дела?
Екатерина Евгеньевна усмехается и показывает на двойняшек.
– Вон, не дают скучать.
Дочери слышат голос бабушки и тут же реагируют. Поворачивают кудрявые головки в нашу сторону, и я опять тону в их глазах. Вижу, как в них мерцают искорки узнавания, и усаживаюсь на корточки.
– Привет, мои сердца, – протягиваю свободную руку, и дочери встают на ножки, быстро топают ко мне, – папа решил приехать к вам в гости.
Кто-то из дочерей тормозит возле Марины и берет её за руку, засовывая большой пальчик в рот. Задумчиво смотрит на меня, склонив головку набок. Словно решает, можно ли мне доверять.
Вторая следует примеру сестры и тоже стопорится, не дойдя до меня.
– Мил, а чего такое? Где твой обычный запал? – смеется Марина и подхватывает дочку на руки. – Ты же у нас боевая девчонка.
Целует её.
Ага, Мила. Пытаюсь отыскать признаки, по которым их можно различать… и проваливаюсь. Они абсолютно одинаковые.
Черт…
– Она сегодня какая-то тихая, наоборот, – смеется бывшая теща.
Мира же встряхивает двумя хвостиками и все же рискует подойти ко мне.
– Мил, это папа, ты забыла уже? – Марина тихо разговаривает с дочерью.
А у меня сердце замирает от слова «папа», произнесённого её нежным голосом. Совсем расклеился. Папаша…
– А я принес вам кое-что.