— Вы обвиняете меня в непослушании?! — от таких слов Патриарха, Рене была в натуральном шоке.

— Ты перебила меня? — холодно-возмущённым голосом спросил глава и обрушил на Рене свою ауру. Даже его образ через хрустальный шар связи мог уничтожить весь лагерь, стоило бы Патриарху только пожелать. Вероятно, в живую, он даже души их стёр бы в пыль. — Так вот, — продолжил он говорить уже вмятой в землю девушке, — то, что ты потеряла уже половину своего отряда и даже Храмовника, говорит мне ни о чём ином, кроме как о пренебрежительном отношении к наказам нашего отца.

Рене бы и вновь попыталась возразить, да только давление на всё тело легло, в том числе, и на её губы невидимым кляпом. А Патриарх всё продолжал рассказывать, с каждой секундой сильнее перекрывая доступ к кислороду.

— И рано или поздно, терпение отца может лопнуть. Тебе везёт, что наш Господин целую вечность бороздит Бездну, а потому — десять лет не столь долгий отрезок времени для него. Однако, рано или поздно оно лопнет. И он накажет тебя, Рене, Песнь Бездны… моими руками, — сказал Патриарх и ослабил ауру, позволил Рене ответить.

— При всё уважении, досточтимый… прохрипела она. — В том, что червь выкрал тело Господина — нет моей вины. Ровно, как её нет и в том, что тело, созданное и вами в том числе, обладает задатками не просто гениального адепта, а уникума, каких ещё не видел Карцер… Большая часть тех, кто всё ещё жив — уже не могут противостоять паразиту ни в силе, ни в ловкости, ни в обращении с магией. За десять лет, эта тварь научилась убивать детей Господина нашего в промышленных масштабах.

— Допустим, — кивнул Патриарх. — Тогда, что по-твоему нужно сделать, чтобы поймать наконец-то этого гада?

— Не нужно пытаться его поймать, — ухмыльнулась Рене, облизывая кровь из носа, растёкшуюся по губам. — Я изменила стратегию… Паразит обзавёлся дорогими ему людьми. Думаю, мы сможем сделать так, что он сам захочет прийти к нам в Цитадель, где прочие Магистры будут ждать его во всеоружии, хе-хе!

— Хм. Ладно, ты отсрочила своё наказание ненадолго. Господин даст тебе ещё один шанс. Последняя попытка, где ты либо докажешь свою преданность, либо… — Патриарх не договорил, но Рене и без того было всё понятно.

Образ главы округа развеялся. Девушку отпустило давление, сравнимое с тем, как если бы слон наступил на каждую отдельную клеточку её тела. Отряхнувшись и убрав с лица кровь, дабы не упасть в грязь перед глазами подчинённый, Магистр быстро зашагала в сторону собственного шатра.

Опустившись на кровать, она впала в секундный транс из которого её вырвал голос из сундука.

— И даже после такого тебя всё устраивает? — ларец чуть подпрыгнул, скрипнув зачарованными цепями.

— Ну если ты не жалуешься на своё положение… — пожала плечами Магистр. — Мне бы с чего тогда ныть. Я правда распустилась в последнее время, когда на кону стоит великая миссия.

— Миссия-шмиссия, не похер ли? Я всю жизнь шлялся по трактирам, бил морды и задирал юбки барышням! А когда встретил тебя и захотел остепениться — ты заперла меня в сраный сундук!

— Ларец. Ларец, а не сундук. Он просторней, так что будь мне благодарен, идиот, — фыркнула Рене и встала с кровати.

— Помнишь моё обещание? Ты станешь моей или я вырву твоё сердце, Рене! Вот, что я называю миссией! Жить ради себя, а не кого-то, кого ты даже не видела! — разошёлся обитатель ларца, так и не осознав, что Магистр вышла из шатра.

Глава 30. Хороший истукан, плохой истукан

Останки деревни не смогли порадовать героев чем-то изысканным. Все припасы, которые они нашли давно промокли и сгнили. Учитывая эпоху, когда местные здесь ещё вели свой быт — никакой консервации продуктов ещё близко не существовало. Лишь не портящийся табак (правда всё также безнадёжно отсыревший), да пара склянок со спиртом нашлось в заброшенных погребах.

К тому моменту, как Мак закончил снаряжать лошадей, отряд обыскал всю деревню, но в последний момент, голос одного из рейнджеров оповестил остальных о странной находке.

На юге деревни обнаружилась тропинка, следовавшая к одинокому и, на удивление, практически целому дому у порога которого стоял деревянный человек, напоминающий Голема. И, что весьма интересно, он крутил головой и даже разговаривал.

Заметив группу, он произнёс сухим голосом, в котором отчётливо угадывался скрип старых половиц:

— Давно никто не захаживал сюда, путники, — произнёс истукан.

— А как же те трое? — кивнул Эспен в сторону мёртвых огров.

— Те невежи насмехались над моим затруднительным положением. Как вижу, больше они смеяться не смогут. Туда им и дорога, — ответил рукотворный человек.