Шрифт:
– Почти готово.
– Мы подождём снаружи, – сказал Виктор.
– Вы же не из полиции, да? – уточнил эльф.
– Нет, друг мой, всё намного хуже.
– Из департамента налоговых сборов, что ли?
– Нет, не настолько плохо. Но ты не переживай, напрягов не будет. Если свиньи начнут задавать вопросы, то прикинься чайником. Сделай вид, что нас тут не было. Они поверят.
Виктор кивнул Каину.
– Пошли.
[1] LICK ME TILL I SCREAM (англ.) – лижи меня, пока я не закричу. Также созвучно с фразой Lick me till ice cream (англ.) – лижи меня, пока я не мороженое.
[2] Конгрегация (лат. congregatio — союз, соединение) – здесь – территориально-административная единица.
[3] Отсылка к роману «Человек в высокой башне» Филипа Дика.
Только Писанием V (8)
...время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру
Экклезиаст, 3:8
Оказавшись снаружи, Виктор окликнул пикси:
– Бео!
Тот спрятал пейджер в карман и вылез из машины.
– Бери Каина, и чапайте к Мамаше Ди. Пора познакомить его с самой тёмной изнанкой города и местным обществом вооружённых онанистов, обрыганов, кончелыг и прочих убогих. Если начнутся проблемы, то сообщи. Мы с Кальфу подстрахуем.
Бео кивнул и зарядил пистолет. Каин последовал его примеру.
– Дошли патрон и на предохранитель поставь, – велел пикси.
– Это не по инструкции, – возразил Каин.
– Если будешь всё делать по инструкции, то загнёшься в самом расцвете сил. Оно тебе точно надо? Если надо, то держись от меня подальше.
– Бео дело говорит, – подтвердил Виктор.
– Старайся не смотреть местным в глаза, – продолжил инструктировать Бео. – Но и сам взгляд не отводи. Иначе придётся чуток пострелять, что крайне нежелательно. И не мандражируй, анксиолитиков[1] под рукой всё равно нет.
– Я знаю, как вести себя в таких местах.
– Ну и молоток. Я просто напоминаю.
Они вышли на одну из основных улиц. Большая часть зданий обветшала и разваливалась, многочисленные свалки кишели крысами. Пьяниц из дешёвых пабов выбрасывали прямо в грязные лужи. Время от времени Бео и Каину попадались вампиры, которые стремились убраться с глаз как можно быстрее. Цыгане в цветастых нарядах собирались группками на перекрёстках и подозрительно косились на чужаков. Полицейский участок был ещё несколько лет назад расформирован, а само здание превратилось в приют для бродяг.
– Все их интересы сосредоточены вокруг жратвы для своих детей и наркоты, – сказал Бео, кивнув в сторону вампиров. – Без обид.
– Всё нормально.
– Нам сюда.
Бео свернул в неприметный переулок, который ничем не отличался от прочих. Разве что мусора здесь было куда больше, а стена сплошь исписана экстремистскими лозунгами, утверждающими главенство той или иной расы. Кое-где попадались рисунки уличных художников. Настенная живопись образовывала причудливые сочетания, наслаиваясь друг на друга. Стена оказалась подозрительно чистой. Как выяснилось, какой-то маг нанёс на неё рисунок-краскоед, поглотивший все остальные каракули. Затаившийся в тени балкона рисунок-спрут лениво шевелил щупальцами, поджидая очередную жертву.
– Как в сраный музей сходил, – сказал Бео. – Залипать можно часами, только за бумажником не забывай следить.
Пикси нашёл нужную дверь и постучал, выбив сложную дробь. Заскрежетала заслонка, и на него уставились налитые кровью глаз. Бео достал из кармана мятую купюру и просунул в окошко.
Некоторое время ничего не происходило. Потом дверь открылась, образовав щель, в которую можно было с трудом протиснуться.
– Правила знаете? – спросил громадный орк.
За сваленными в кучи коробками затаились остальные вышибалы, которые не спешили показываться на глаза.
– Знаем, – ответил Бео. – Не в первый раз тут.
– Тогда без глупостей.
Орк похлопал по стволу стоящего у стены дробовика.
– Как скажешь, друг.
Сумрачный коридор вывел их к очередной двери.
– И какие тут правила? – спросил Каин.
– Как и везде. Сидеть в одном баре дольше часа – дурной тон. Чем больше притонов с пиханой пальцем колбасой успеешь обойти – тем лучше. Это сулит счастье и прочие благости.
– И всё?
– Нет, конечно. Первое и самое главное – не трогай пушку, пока я не скажу.
– Они нас даже обыскивать не стали.
– Там столько вооружённых горилл, что ты просто не успеешь вытащить ствол. И помни, что в этом мире единственный порок – это тупость. Единственный и фатальный.
Бео толкнул дверь и проскользнул внутрь. Обстановка походила на модные руинные бары. Часть посетителей расположилась на распиленных надвое ржавых ваннах или криво склеенных табуретах. В центре помещения стоял разваливающийся каменный колодец с деревянной крышкой, под потолком болтались повешенные готичные куклы и ржавые светильники.